Эвелин скорчила недовольную рожицу.
— Неправда! — Каллен засмеялся. — Когда такое было?
— Де Розье упрямятся, это опасно для нас, — заложив руки за спиной, Жозефина Монтилье ходила из угла в угол. Явно нервничала. — Мы получили письмо от леди Эстас Ришелье, которая все уверенней пользуется своим правом голоса в этих делах. Она часто употребляет слова «мы» и «нам» и настойчиво подчеркивает, что интересы у нас общие.
— Что ты предлагаешь делать?
Эвелин присела на край стола в ставке командования.
— Лучший способ справиться с ними — уничтожить противоречие с помощью социального союза. Но единственный шанс примириться обречен, потому что молодая дочь Тибо уже сама обручилась с кем-то другим. Наши руки теперь связаны.
— Ну и пусть выходит замуж, — Эвелин только пожала плечами. — Не будем же мы принуждать семейство Тибо к разрыву помолвки.
— Да, конечно, — недовольно промолвила Жозефина. — Селеста Тибо может позволить себе роскошь бессмысленного брака, потому что весь груз союза между семьями несет на себе Инквизиция. Однако я бы предпочла, чтобы эта помолвка с юношей из рода Лиандров (семейства весьма незначительного) был разумно отменена ради заключения нового союза, который больше приличествует положению и принесёт свои выгоды и тем, кто вступает в брак, и посредникам.
— Какая у нас альтернатива?
— Лелиана предлагает подорвать доброе имя лорда де Розье. Его стратегия — благородная война. Пара осторожных слов, и он станет беспомощен ещё до того, как успеет что-либо предпринять при дворе.
— Интересная задача! — хмыкнула Эвелин. — Либо заткнуть де Розье при помощи брака, либо уничтожить доброе имя этой семьи. А третьего варианта не будет?
— К сожалению, нет, Инквизитор.
— Ясно! — Эвелин вздохнула. — Я должна принять решение прямо сейчас? Или мне можно подумать?
— У нас еще есть время, Инквизитор.
— Отлично! — кивнула Эвелин. — Что там дальше по списку?
— Это все на сегодня.
Жозефина отложила последний доклад в стопку.
— Ура! — Эвелин покосилась на значительную гору пергаментов, скопившуюся на столе. — Так оно и будет?
— Если ты о количестве отчетов, то да. Это начало возвышения Инквизиции, и сейчас самая активная пора, чтобы заключать союзы.
— Нет, я о том, что придется разрушить помолвку ни в чем не повинной девушки.
— Так бывает, Эвелин, — мягко заметила Жозефина, — когда ты принимаешь решения и берешь за них ответственность. Но мы должны помнить, что все это ради общего блага. Впрочем, о Тибо можешь не переживать. Как я уже сказала, для них это большая выгода. В том числе и для Селесты.
— Верю на слово, — буркнула в ответ леди Тревелиан.
— Кто у тебя дальше?
— Так-с, посмотрим. С Лелианой и Хардинг я уже говорила. Интенданта и строителей выслушала. Крем, Кабо и Элизма были. Так что да, остался один Каллен.
— А, ну это надолго! — улыбнулась Жозефина. — Припасаешь командора на десерт?
— В смысле? — не поняла Эвелин.
— Доклады Каллена всегда самые длительные. И я не осуждаю. Слушать про военную стратегию и дислокацию отрядов Инквизиции куда как веселее, чем про старые дрязги аристократии.
— Думаешь, с ним гораздо интереснее?
— Я в этом почему-то абсолютно не сомневаюсь.
— Да ладно тебе! — улыбнулась Эвелин. — Я конечно еще только учусь быть Инквизитором, но все-таки стараюсь отводить всем одинаковое время и уделять равное внимание всем вашим проблемам.
— Ну не знаю, — протянула Жозефина. — Я бы поспорила с нашим командором, но у меня, к сожалению, нет его белокурых волос, мужественного стана и ослепительных янтарных глаз.
С этими словами леди Монтилье заговорщически подмигнула Эвелин. В ставке командования установилось неловкое молчание.
— Ты, должно быть, шутишь?! — выдохнула наконец Инквизитор.
— Это не я, это Лелиана сказала.
— Вы что, всерьез думаете, что Каллен мне… — Эвелин запнулась и покраснела.
— Тебе нравится, — подсказала ей Жозефина.
— Откуда же вы такое берете?!
— Ну, ты же знаешь Лелиану, от нее трудно что-то скрыть.
— У меня с Калленом исключительно рабочие отношения, основанные на взаимном уважении и выгодном сотрудничестве. Да, не скрою, военная стратегия — это мой конек. Но я никак не выделяю нашего командора. Тем более, в личном плане… Да мы ни разу и не разговаривали не по делу! В смысле… я очень ценю его заслуги. И только.
— Если честно, то я просто шутила, — лукаво ответила ей леди Монтилье. — Хотя небольшой прецедент все-таки был. На одной из наших попоек в таверне ты слегла перебрала лишнего и сказала мне и Лелиане, что тебе нравятся мужественные блондины с карими глазами. А командор так хорошо подходил под это описание! Я думала, ты сейчас посмеешься. Но ты так встрепенулась, так распалилась, пока оправдывалась, что мне теперь стало интересно.
— Ну и шутки у вас! Не помню такого. И я не пытаюсь оправдываться. Я просто пекусь о своей репутации. Не хочу, чтобы ходили слухи, что у меня с Калленом роман.
— Даже если бы ходили, — Жозефина пожала плечами, — не вижу тут ничего страшного.
— Я надеюсь, что Каллен об этом не знает.
— Нет. Ну что ты! Хотя опять же… что здесь такого, если бы даже он знал?
— Мне было бы очень неловко при встрече с нашим командором.
— А может, ему было бы очень приятно, — подмигнула ей Жозефина.
— Это навряд ли, — Эвелин сказала, как отрезала.
— Ты что-то не договариваешь.
— Нет, я просто знаю, что Каллен видит во мне исключительно Инквизитора. И точка.
— А это никак не связано с недавним приездом Мариан Хоук? — совсем невинно поинтересовалась Жозефина.
— Если ты о ней в контексте Каллена, то это здесь ни при чем.
— А мне кажется, что ты нервничала из-за ее приезда.
— Ну еще бы! Она рассматривалась на роль Инквизитора. Она, защитница Киркволла, до стандартов которой мне было расти и расти. А встала во главе Организации в итоге я. Было, знаешь ли, из-за чего переживать! Такая ответственность.
— А я вот сейчас смотрю на тебя и думаю: а совсем ли это все? Наверное, ее роман с Калленом добавлял перчинки. Ты так уверена, что он в тебе не заинтересован. Не потому ли, что Хоук недавно была в замке.
— Она здесь ни при чем, — упрямо повторила Эвелин.
— Ладно, хорошо, — сдалась Жозефина. — Кстати, для справки — я точно знаю, что в этот раз у них ничего не было.
— Ты по-моему все знаешь, — засмеялась Эвелин.
— Я просто дружу с Лелианой. И потом мы с ней поспорили, когда Хоук приехала, и она приставила к Мариан дополнительных скаутов.
— Она что сделала?!
— Не кипятись, надо уметь сочетать приятное с полезным. В общем, все это время пока Хоук была в замке, Каллен — можно сказать — ее избегал. Да, они достаточно часто пересекались, но ничего и близко похожего на любовное свидание. Так что можешь быть спокойна, этот роман явно в прошлом.
— Я думаю, ваши скауты просто плохо наблюдали, — задумчиво отозвалась Эвелин. — Тем не менее, одно могу сказать точно — это не мое дело.
— А может, все-таки твое, — ответила ей в тон Жозефина. — Пора об этом подумать. Во всяком случае, Лелиана за тебя уже подумала. И потом ты руководишь Инквизицией, Каллен не станет делать первый шаг, — Жозефина прислушалась к мерным шагам из коридора, соединявшего ставку командования с ее кабинетом. — А вот, должно быть, и он сам.
Однако вместо Каллена в ставку командования зашел его помощник — Клеменс.
— Инквизитор, леди Монтилье, — поклонился он обеим женщинам. — Командор просит простить его за опоздание. Срочное донесение из Ферелдена.
Эвелин и Жозефина переглянулись.
— Пойду узнаю, что случилось, — решилась леди Тревелиан.
— Давай, — поддержала ее Жозефина. — А я пока соберу здесь все отчеты.
Оставив Жозефину и Клеменса, Эвелин вышла из ставки командования. Сразу поежилась. В еще не заделанных коридорах Скайхолда вовсю гулял холодный ветер. Сквозь прорехи в каменной кладке замка можно было разглядеть синее небо, а где-то даже ярко-белые снежные шапки гор. В кабинете Жозефины было гораздо теплее и уютнее. Леди Монтилье первая из всех обустроила свое рабочее помещение. Но вот Эвелин вернулась в общую залу Скайхолда, и снова перед глазами одна разруха и запустение. Одному Создателю известно, сколько понадобится времени, чтобы привести замок в полный порядок.