Бриджет вернулась в город с больной головой, тяжелым сердцем и ноющей ногой. Но не сломленная. Одного отказа недостаточно, чтобы сломить дочь Ангуса Макклауда, единственного восьмидесятилетнего шотландца, участвовавшего в марафоне Сан-Франциско. Он не победил, но добежал до финиша, а затем доставил до финиша бутылку шотландского виски на последовавшем праздновании. Она поставила машину на Мэйн-стрит, позади закусочной на колесах, и взглянула вверх, на окно комнаты, которую снимала на втором этаже дома, над мастерской по ремонту обуви. Она решила позвонить в свой офис с платного телефона, прежде чем подняться к себе, принять душ и переодеться.
— Кейт, — сказала она, услышав голос подруги, — ты мне не поверишь, но я нашла его. Честно скажу, даже в самых безудержных фантазиях я не могла представить себе более подходящего мужчину для «Дикого мустанга».
— Но ты же едва успела приехать.
— Вот именно, разве не чудо? Всего один день здесь, а уже сняла комнату, составила по опросам список фермеров и ковбоев в округе, и первый же в моем списке оказался им.
— Им? Кто он?
— Его зовут Джош Джентри. Он тебе понравится, гарантирую. И заказчик тоже будет от него без ума…
— А как насчет тебя, ты тоже от него без ума? — обеспокоенно спросила Кейт. — Помни, Бриджет, ты в очень уязвимом положении. Ты влюбишься в первого встречного, который тебе улыбнется.
— Об этом не беспокойся — парень не из улыбчивых, — заверила ее Бриджет, мечтая лишь, чтобы голова не так сильно раскалывалась, и вспоминая о том пакетике льда. А также желая, чтобы Кейт перестала наконец напоминать ей о ее злоключениях, и тогда она сама могла бы о них забыть. — Я получила хороший урок, — успокоила она Кейт. — В общем-то, за прошлый год я получила так много уроков, что в голове у меня все перепуталось. Не смешивай работу и удовольствие — вот одно из правил. Замужество и семья — не единственная возможность для женщин в наши дни.
— Не влюбляйся в недоступных мужчин — следующее правило, — подсказала ей Кейт. — И не влюбляйся с первого взгляда.
Бриджет подумала о мужчине, который прикладывал губку к ее голени, о мужчине с суровым взглядом, крутым характером и нежным прикосновением, и дрожь пробежала по ее спине.
— Не буду. Я намереваюсь посвятить себя работе. Я вообще не собираюсь влюбляться. Никогда больше, — сказала она, окидывая взглядом просторы высокогорных пустынь Невады по ту сторону Мэйн-стрит, вспоминая боль, нарушенные обещания и разорванную помолвку.
— Никогда — довольно долгий срок.
— Я вытерплю.
— Умница. Теперь о лице «Дикого мустанга». Мне позвонить заказчику? Собрать съемочную группу? Купить мебель для офиса?
— Вероятно, лучше отложить это на несколько дней, — ответила Бриджет. — Есть одна маленькая проблема. Парень сказал «нет».
— Нет? Он отказался от возможности стать нашим символом «Дикого мустанга»? — недоверчиво переспросила Кейт.
— Думаю, это был просто шок от… понимаешь, эта новость, то, как я преподнесла ее, все сразу… Но у него есть моя карточка, и когда он все обдумает… возможно, он уже пытается до меня дозвониться. А если нет, я сама ему позвоню.
— У нас не так много времени, Бриджет. До сих пор не внесена арендная плата за офис, и не думаю, что мы можем и дальше простаивать.
— Сделаем так. Я пришлю тебе только что отснятую пленку. Покажи ее заказчикам. Пусть увидят, что мы не какие-нибудь новички, у которых ничего, кроме амбиций. Они увидят: мы не стоим на месте. Может, даже заплатят нам вперед.
— А если они посмотрят снимки, одобрят твой выбор, заплатят вперед, а потом твой парень не согласится?
— Он не может не согласиться, — сказала Бриджет с уверенностью, которой не чувствовала. — Ну ладно, мне пора идти раздобыть лед для глаза.
— Что?
— Утром я попала в небольшую аварию на дороге.
— Дорожное происшествие в Хармони, штат Невада? В жизни не поверю.
— Ты не поверишь во многое из того, что происходит в Хармони, — пробормотала Бриджет.
В том числе в то, что пятилетний мальчик пробудил в Бриджет материнский инстинкт, который она решительно вытравляла из себя после того, как рухнули ее надежды на замужество. В фермерский дом, мечту любой женщины, с любовью украшенный женщиной, присматривавшей за ним со своего места на каминной полке или откуда-то с небес.