ались, чтобы сорвать цветок. В кулачке у каждой был зажат букетик. Вот они одновременно схватились за один и тот же цветок. Он им, видно, так понравился, что каждая хотела украсить им свой букет. В Катином окуляре мелькали их сердитые личики, они что-то кричали друг другу. "Совсем как Тима и Виктор", - подумала Катя. Но вот белобрысые косички пересилили, отняли цветок. Катя опустила уменьшитель. Ее внезапно охватило острое желание оказаться там, с девочками; на нее напал страх, как тогда, в лаборатории перед черной блестящей плитой... - А-а, Машенька и Дашенька... - услышала она голос Тимы. - Ты их помнишь, Ван? - Еще бы! Можно подумать, что мы год, как ушли из Джохора. - Тима, я хочу домой! - вдруг тихо сказала Катя. В ее голосе слышались слезы. Все опустили уменьшители и повернулись к Кате. - Что ты, Катя? - спросил Тима. - Не знаю. Мне стало страшно. Я подумала, что мы на всю жизнь останемся такими... - Перестань, что за ерунда! - сердито сказал Тима. - Можно подумать, что ты какая-нибудь доисторическая слабонервная барышня! Виктор поднял брови. - Доисторические "барышни" не были слабонервны, - заметил он небрежно. - Ну, дореволюционная, подумаешь! Какая разница! - Значительная. - Обрадовался! Зацепил! Слушая эти пререкания между Тимой и Виктором, такие знакомые, привычные, Катя успокаивалась Готовые было брызнуть из глаз слезы высохли. Катя засмеялась: - Эх вы, драчуны неисправимые! - Ну, вот и отлично! - обрадовался Тима. Он терпеть не мог слез. - Прошло? - Прошло! Давайте в догонялки играть. Она коснулась рукава Виктора и побежала. Виктор за ней. Тима и Ван тоже пытались ее поймать, но она ловко изворачивалась. - Витя, сними нас! - крикнула она на бегу. Два раза просить об этом не пришлось. - Об одном жалею, - говорил Виктор: - нет у нас цветной пленки. Какие бы получились кадры! - Чудо! Прелесть! - щебетала Катя. Она совсем позабыла о своих недавних страхах. Уже стемнело, когда ребята, вдоволь надышавшись свежим воздухом, опустились внутрь листа. Там путешественники устроились в одной из воздушных "комнат" и начали готовить ужин. Ужин ничем не отличался от обеда, но, в общем, не походил ни на то, ни на другое. - Просто чай с булочками! - решила Катя. Но сок все же мало напоминал чай, а крахмал еще меньше походил на булочки. Да разве важно это? Еда необыкновенная, а это уже само по себе чего-то стоит! Так дружно решили все четверо. - Тима, завтра мы не пройдем к коре ветки? - спросил Виктор. - Нет, куда там! Надо торопиться. Чем меньше мы здесь пробудем, тем лучше. Я побаиваюсь, как бы Анатолий Степанович не нагрянул в лабораторию. Эта мысль упорно преследовала Тиму. - Спать, спать! - торопил он. - Завтра подниму вас чуть свет. Дежурных решили не назначать. Тима умел просыпаться в точно назначенный для себя час и обещал всех разбудить. Подостлав костюмы, ребята улеглись на них, радуясь, что можно спать без шлемов - в них так неудобно! - Хорошо бы костер развести, - мечтательно сказала Катя, - С костром уютно. Помню, мы ходили с ребятами в лес - хорошо было. Кругом деревья, птицы поют, костер горит... - Я тоже люблю жечь костер, - присоединился к ней Виктор. - И мне нравится на огонь смотреть, - сказал Ван. - Ничего, ребята, потерпите до завтра. Разведем дома костер, прямо у нас в саду! - пообещал Тима. - Так тебе и позволили! - Ну, не позволят в саду, уйдем в горы. На этот раз по-настоящему. - А ты все же молодец, Тима, - сказала Катя. - Прямо как настоящий начальник экспедиции. Провел нас и вывел - и не заблудился. А здесь трудно найти дорогу - все так непонятно вокруг, а главное, кажется совершенно одинаковым. Одну клетку от другой прямо-таки не отличишь. Никаких примет. Я бы нипочем не смогла, обязательно заплуталась бы. - Ну что ты, Катя... Ты забываешь - я ведь здесь не первый раз. Иначе, пожалуй, и мне было бы трудно. А так... - Еще много значит, когда представляешь себе общее устройство дерева, вмешался Ван. - Тогда и не кажется все одинаковым. Наступило долгое молчание. - Хорошо все-таки, ребята, что завтра мы возвращаемся, - сонно пробормотала Катя. - Я соскучилась по Джохору, и, вообще, мне... Катя не договорила. Она крепко уснула, подложив под щеку ладонь. Она всегда засыпала первая. Ван и Виктор тоже, как видно, задремали. Только Тиме не спалось. Он лежал с открытыми глазами, переворачиваясь с боку на бок, - то ли он боялся проспать, то ли мысли о завтрашнем дне не давали ему покоя? "Может ли мама узнать? - спрашивал он сам себя. - Но как? Откуда? Впрочем, всякое бывает". Лучше не думать. Он еще раз перевернулся и закрыл глаза, чтобы скорее уснуть. Его уже начала одолевать дремота, как вдруг чуткое ухо уловило какой-то шорох. Но повернуться, посмотреть, в чем дело, было лень. А шорох не прекращался. Он то замирал, то усиливался. Решив, что это ему кажется, Тима только крепче зажмурился. Но что-то упорно продолжало шелестеть. Тогда Тима открыл глаза, повернулся и... от удивления сел. Перед ним, одетый в полное обмундирование, с кинокамерой через плечо и с шлемом в руках, стоял Виктор. - Ты куда? - Хочу побродить немного, кое-что доснять. На обратном пути будет некогда, - деловито сказал Виктор. - Как это - побродить? Да ведь ты заблудишься. - Почему я обязательно должен заблудиться? Ты же не заблудился. - Что из этого? Я знаю устройство дерева, а ты нет. Потом, я здесь не первый раз, ты же знаешь. Кроме того... - Кроме того, я не маленький и сам за себя отвечаю, - раздраженно перебил его Виктор, - Давно обхожусь без нянек. - Обходись, как хочешь, там, на земле, мне на это решительно наплевать, а здесь я несу за тебя ответственность. Я не могу тебя отпустить. У Виктора поднялись брови. - Мне кажется, ты берешь на себя слишком много, - медленно произнес он. Уж не думаешь ли ты на самом деле, что можешь меня отпускать или не отпускать? - Вот чудак, - усмехнулся Тима. - Разве в этом дело? Мы пошли вчетвером. Держимся друг друга. Только тогда и не страшно, когда все вместе. - Что может случиться со мной в этой пустыне с протоплазмой? Смешно! - Не знаю. Ты можешь заблудиться, попадешь в такое место, откуда не выберешься. Может испортиться радио, наконец... - Ерунда. Повторяю - я не маленький. - Виктор, ты не должен уходить. Слышишь? В голосе Тимы звучали повелительные нотки. - А я уйду! - Не смей! - Ого! Кажется, ты приказываешь? - Пойми... - Ничего не желаю понимать. Оставь меня в покое! Ты и в самом деле вообразил себя начальником настоящей экспедиции, задрал нос. Смотреть противно! - Ты сошел с ума! - крикнул Тима - Нельзя разлучаться! Нельзя! - Тише, не кричи. Всех поднимешь. Ван уже проснулся. - А я не спал, - сказал Ван. - Я все слышал. Виктор, не стоит уходить одному. - Да он и двух шагов не сделает, как заплутается, а потом иди разыскивай его! - вскричал Тима, с силой хлопнув себя по коленке. - Если я и двух шагов не сделаю, то искать меня будет нетрудно, - резонно заметил Виктор. - Подцепил, поймал на слове! Вечная манера! А что из-за тебя кутерьма будет - не сомневаюсь - Поразительная самоуверенность! - надменно сказал Виктор - Но довольно. Пустой спор. Я ухожу. Тима подскочил к нему, схватил за руку, пытаясь удержать насильно. Между мальчиками завязалась борьба. - Нет! - вмешался Ван. - Остановитесь, ребята! - сказал он спокойно. - - Пусть Виктор идет, если он хочет. Тима, брось, не держи его в самом деле, он не маленький. - Да пусть идет к черту! - сказал Тима и отпустил Виктора. Виктор, чуть отдышавшись после борьбы, надел шлем, оттянул надрез в стенке клетки и скрылся в темноте. Только видно было, как прыгал огонек его фонаря. Ван и Тима некоторое время сидели молча. - Я пойду за ним, - неожиданно заявил Ван. - Чепуха какая! - пробормотал Тима. - Не дал людям отдохнуть. - Ничего, дружище, - Ван ласково положил руку на плечо Тимы, - не расстраивайся. - Ты знаешь, Ван, я хочу сейчас только одного: скорее вернуться, чтобы все осталось позади. Вот и Катя нервничает. Я был спокоен. Все шло нормально. А теперь из-за этого дурня, того и гляди, наживешь беду. - Постараюсь, чтобы ничего не случилось. - Я бы и сам пошел, но... - Будет только хуже. Уж лучше я. Как-нибудь слажу с ним. Не волнуйся, спи. Тима некоторое время следил за двумя огоньками, видневшимися один ближе, другой дальше. Через некоторое время огоньки сошлись. Постояли на месте. Потом исчезли. Тима, скрипнув в ярости зубами, лег, закрыл глаза, всеми силами стараясь успокоиться и заснуть... Снова вскочил. Подошел к чемодану, вынул из него радиомаяк. Установил. Тотчас же послышались мелодичные перезвоны. Тима вынул запасной маленький фонарик. Подключил его к радиомаяку - вспыхнул тонкий яркий луч. - Ну, теперь им нетрудно будет найти нас... - пробормотал Тима и снова лег. Усталость взяла свое - в конце концов он задремал.