Док, сидевший за рулем, лупить по тормозам не стал, но приказ остановиться выполнил. Да и как было не выполнить, если его отдает твой начальник. А полковник Голубков, тормознувший нас, был — пока или еще, или все еще — нашим начальником.
Мы выпрыгнули из кабины и окружили его.
— Привет, дядя Костя! — весело сказал Трубач. — На какой помойке вы нашли этот шедевр советской автомобильной промышленности?
— Не нашел, а купил, — строго поправил Голубков. — На авторынке в Нови Дворе. Там довольно приличный выбор.
— Зачем?! — изумился Боцман.
— Отгоню в Гродно и продам. А потом вернусь в Нови Двор и куплю другой.
— Такой же? — предположил Боцман.
— Какой попадется. И тоже продам в Гродно.
— А потом? — заинтригованно спросил Трубач.
— Потом?.. Потом куплю самолет и улечу от всех этих дел — сказать куда?
— Не стоит, — ответил Док. Но Голубков все же сказал.
— Что случилось, Константин Дмитриевич? — спросил я.
— Случилось? Ничего не случилось. Вполне житейское дело. Просто я получил приказ перейти границу вместе с вами.
— Вон оно что! — пробормотал я. — А вас-то за что?
Он с усмешкой взглянул на меня и ответил вопросом на вопрос:
— А вас?
Потом помолчал и перешел на деловой тон:
— Докладываю ситуацию. Я почему жду вас сегодня здесь с самого ранья? Потому что ваших двоих, Мухина и Артиста… вы их отправили изучить обстановку на зеленой?
— Да, — кивнул я.
— Я так и понял.
— Что такое «зеленая»? — спросил Док.
— Место перехода границы. «Зеленая тропа», — объяснил Трубач. — Так что с ними?
— Вчера вечером их взяли.
— Кто? — вырвалось у меня. — Управление? «Контора»? Местная полиция?
— Нет. Четыре каких-то бугая. Насколько я разбираюсь в людях, три «быка», а четвертый — «козырный фраер». Это вроде доверенного лица при воре в законе или авторитете, — объяснил Голубков, не дожидаясь, пока Док проявит по-человечески понятную, но совершенно несвоевременную любознательность. — Как офицер по особым поручениям при генерале.
— Здешние? — спросил я.
— Нет. Русские. Но не местные. И не московские. По-моему, этот след тянется с Кипра.
— Почему вы так решили?
— Загар.
— Константин Дмитриевич, так мы проторчим здесь до вечера. Давайте по правилам, — предложил я. — Сначала — то, что вы видели своими глазами, а потом уж догадки и предположения.
— Согласен, — кивнул Голубков. — Но прежде нужно убрать ваш «ситроен» с глаз долой. Если, конечно, у вас нет намерения засвечиваться раньше времени.
Такого намерения у нас не было. Поэтому мы проследовали за серым «жигулёнком» Голубкова километров пять по направлению к Нови Двору, свернули на проселок и пристроили нашего красавца на машинном дворе местной сельхозартели, а сами разместились в задней комнате деревенской харчевни, где по вечерам, вероятно, собирались здешние завсегдатаи перекинуться в картишки. Пока хозяин распоряжался на кухне насчет обеда для заезжих панов, Голубков ввел нас в курс дела.
Артиста и Муху он увидел совершенно случайно два дня назад на авторынке, где околачивался от нечего делать, разглядывая свезенные сюда со всей Европы тачки — от новых, наверняка ворованных «мерсов» до «фольксвагенов-жуков» и американских «виллисов» времен второй мировой войны. Артист и Муха, похоже, таким же образом убивали время. Вступать с ними в контакт он не стал, но на всякий случай проследил их до отеля, в котором они остановились. Это был не придорожный мотель на въезде, а другой, со стороны границы, довольно симпатичный деревянный теремок в три этажа, полупустой из-за совершенно бешеных цен. Сам Голубков за простенький номер в гостинице возле почты платил сорок баксов в сутки, а тут самый дешевый стоил целую охапку злотых, эквивалентную почти ста долларам.