– Пошли, поговорить надо. – Казанцев поднял голову и молча кивнул, медленно поднялся со стула и шагнул к отцу любимой. Спина болела нещадно; пока он бежал по лестнице, затем по двору с Иринкой на руках, потом в малую операционную – боль не ощущалась, но после недолгой операции и переноса Иринки в палату повреждённый позвоночник напомнил о себе невыносимыми мучениями. Ещё и ногу будто в тисках зажали, не позволяя опереться на неё. Константин постоял, привыкая к боли и стараясь удержать равновесие. Виктор Иванович внимательно посмотрел на него и как бы случайно подхватил Костю под руку:
– Ты давай держись, мне Иринки хватит, не доставало, чтобы ещё и ты расклеился.
Костя хмыкнул и выпрямил спину, прикрыв глаза – боль острыми когтями вцепилась в мышцы, прерывая вдох, но постепенно отпускала свои крепкие объятия, как поверженный зверь, уползая в свою нору.
– Ты себя не вини, нет твоей вины в том, что случилось, – продолжил Акони, наблюдая за обнявшимися женой и профессором Симоновой. – Кто же знал, что эта тупая баба на Иринкином пути окажется. И на неё, эту дуру хамовитую, тоже зла не держи. Злость – самая бесполезная из всех эмоций, она разрушает мозг и вредит сердцу. А потом эту злость можно и на родных перенести, не дай бог, так что отпусти мысли об этой идиотке. И запомни – как бы сейчас ни было тяжело, когда-нибудь всё будет хорошо. Бог любит терпеливых. Ваша Вера Андреевна сказала, что всё малой кровью обошлось, так что будут у вас ещё киндеры, нашему Димке напарники в баловстве.
– Если бы я дождался её, ничего бы не случилось.
– Ты же не курить бегал, ты тоже занят был. Я только тебя попрошу – ты Иру мою не бросай. Не переживёт моя девочка ещё одного предательства. Ладно, её бывший говном оказался, но о тебе все только хорошее говорят.
– А откуда вы знаете о...
Акони усмехнулся и тихо ответил:
– Это я для Маши и Иришки папа и муж с небольшим заводиком, а всё остальное только твоему дяде известно, понял? И молчи, как рыба об лёд. Незачем девочек моих волновать понапрасну. А мои безопасники всё мне докладывают, да и о вас я давно знаю и фотографии ваши видел.
– Какие фотографии? – непонимающе уставился на Акони Казанцев.
– Где ты Ирку мою целовал у окна после встречи с Юзовым. Охрана до утра в вашем дворе оставалась. Да и за город вас провожала всегда. Хотя я генералу как себе доверяю. Мы с ним давно эту тему перетёрли. Но я попросил его тебе ничего не говорить – люди вы взрослые, сами разберётесь, да и жизнь по всякому может распорядиться.
– Я Ире предложение вчера сделал. И она согласилась, – неожиданно прошептал Костя, – а сегодня... Чёрт! Но почему? А Дима где?
– А его ваша акушерка забрала, со своим внуком побежала знакомить. Хорошая она женщина. И фамилия подходящая – прям Берегиня. О, смотри, Вера Андреевна тебя зовёт, мама твоя приехала. Ты иди и помни – нет твоей вины. И дочку мою поддержи. Она сейчас себе такого напридумывает, что сегодняшний день покажется самым спокойным. Иди, ты нашим женщинам сейчас нужнее, чем я.
Он отступил в сторону, с усмешкой наблюдая за светловолосой женщиной, что практически бежала по коридору к Казанцеву.
– Костя, сынок, что? Что с ней? А ты чего такой, болит сильно? Господи, ну что ж такое происходит, ну всё через заднее крыльцо, ей-богу!
– Ма, не переживай, всё обошлось. – Константин обнял маму и легко похлопал её по спине. – Всё будет хорошо.
– А внук как же?
Акони, прислушивающийся к разговору, удовлетворённо хмыкнул: а эта будущая его родственница – прям огонь! Ишь, про внуков как беспокоится, аж на душе тепло стало. Костя обернулся и тихо сказал:
– Ма, а это Иринкин отец Виктор Иванович. А с нашей Верочкой её мама Мария Владимировна. А наш папа где?
– У него сегодня операция серьёзная, я ему ничего говорить не стала, чтобы не помешать. Ты же знаешь, как он Димку обожает. – Виктор Иванович снова хмыкнул, кажется, Димка своим появлением на свет соединит две семьи покрепче, чем было задумано. – А ты уже был у неё?
– Нет, ма, пока не разрешают. Да и ты езжай домой, я останусь, потом перезвоню.
– Ой, – неожиданно замерла Телегина и внимательно посмотрела на Акони. – Вы привыкайте, Виктор Иванович, я тарахтеть могу долго. Но я очень рада с вами познакомиться, жаль, конечно, что ситуация и место нашего знакомства не вызывает весёлых мыслей.