— Тупая стерва! — рычит от злости. — Ты хоть знаешь, какие последствия тебя ждут? Из тебя кишки выпустят! Тебя в бордель отдадут. Будешь отрабатывать каждый свой грёбаный вздох. Работать будешь за кислород! В благодарность, что тебя не выпотрошили, как паршивую свинью!
Она всё говорит и говорит, а я её не слушаю. Смотрю на камеры и понимаю, что мы в слепой зоне. А на мостике и вовсе нет ни одной. Мередит замечает, что я верчу головой по сторонам. Улавливает мой настрой и тот факт, что её не видят подручные. Уверена, будь мы в поле зрения, я бы уже лежала с простреленной головой у её ног.
— Мой муж тебя изрешетит! — зло выпаливает, когда я возвращаю к ней взгляд.
— Зато я умру с чистой совестью.
В зале резко смолкает музыка. Наступает абсолютная тишина. Звенящая. Как будто все разом покинули танцпол. Испарились, как дым. Мне даже кажется, что я переместилась в пространстве и оказалась в совершенно другом здании. Но тут музыка взрывается громовыми битами, моё сердце подскакивает от неожиданности, а толпа подхватывает этот диджейский приём с воодушевлённым ликованием. Я жму курок и даже не зажмуриваюсь. Телом ощущаю толчок после вылетевшей пули и сразу же опускаю руки. Вижу, как её туловище наклоняется в сторону. Её глаза остаются открытыми. Наконец они не сверкают лихорадочным блеском. Наконец, они потухли.
Что испытывает человек, который убил? Он умирает внутри? Наверное, да.
Но что испытывает человек, душа которого уже мертва? Ничего!
— Рита? — раздаётся у меня за спиной, и я медленно оборачиваюсь.
Артур… Мысленно выдыхаю.
Я убила человека и небеса прокляли меня, «наградив даром» видеть мёртвых? Или я просто сошла с ума и вижу призрак? Фантом?
Но почему только его одного?
Он подлетает ко мне, обхватывает за плечи и прижимает к себе.
— Что же ты… — но не договаривает.
Настоящий… Он слишком реальный, чтобы не свихнуться. Но если он жив, то, где же его брат?
Боже! Спартак!
В крепких объятиях Артура, я словно очухиваюсь. Из руки выпадает пистолет, а на глазах снова слёзы.
Я ничего не понимаю!
— Быстрее, нам надо уходить! — шелестит над ухом его напряжённый, хриплый голос.
Он отстраняется, а я понимаю, что сейчас упаду. Колени подкашиваются и приходится упереться об стену рукой. Вновь хочу к нему прикоснуться. Почувствовать кожей. Никак не получается осознать, что он и впрямь рядом. Титаническим усилием заставляю себя очнуться. Выйти из морока. Стать частью этого мира. Вернуться, чёрт возьми, в реальность!
— Что? — кое-как выговариваю. — Что это было?
— Рит, нам надо убираться. И чем быстрее, тем лучше.
Отрываюсь от стены и следую к двери. Как в бреду. Как в дурацком, сюрреалистичном сне. Мне ничего другого не остаётся, кроме как подчиняться указаниям видения. С каждым новым шагом ватность в ногах отступает, но мозг отказывается воспринимать действительность такой, какая она есть. Артур обхватывает мою ладонь, и я все силы трачу на то, чтобы крепче сжать его пальцы. Тёплые, почти горячие. А мои отмёрзли. Этот контраст будоражит. Его всполохи будто мне передаются. Постепенно согревают, распространяясь сначала по пальцам, а потом и по всей ладони. Прислушиваюсь к ощущениям, потому что только так могу определить, что сама я живая. По крайней мере телом.
Смотрю на мужчину рядом, не веря глазам, но всячески стараясь прийти в себя.
Что произошло? Что я видела? Он выжил? Значит Спартак… убит?
Нет. От всех этих зудящих вопросов только хуже. Для меня думать сейчас, тоже самое, что пережёвывать твёрдую пищу без зубов.
Стараюсь отречься от всех мыслей. Стать машиной. Механизмом. Есть цель и её нужно достичь!
Глава 57
Дальше всё происходит будто не со мной. Я всего лишь наблюдатель. Зритель.
Никто не в курсе, что случилось с Мередит. Она лежит на том же месте. Туловищем на мостике, а ногами в комнате, где восхищённо наблюдала за дуэлью. Правильно ли я поступила? Нужно ли было поддаваться демону, вселившемуся в меня в то мгновение? Ведь её смерть не вернула Спартака. Не исцелила тех бедняг, которых выносили вперёд ногами. Её смерть — это лишь жалкая попытка запоздалой мести. Блёклое наказание за её поступки.