Эрик знал, что Бэлль обучалась в Институте Пратта и получила степень бакалавра искусств, но никогда не интересовался у нее, в чем она видит свое призвание. Для этого он был слишком занят разглядыванием ее сисек. Теперь же мужчину словно опалило огнем. Она такая красивая, такая открытая, что иногда даже больно. Он должен больше о ней узнать – о ее желаниях, прошлом, мечтах и надеждах. Эрик готов был поспорить, что Тейт знал всё, вплоть до мельчайших деталей.
— Сколько тебе было лет, когда умер твой отец?
Выражение ее лица совсем не изменилось, — Одиннадцать. Жаль, что я не очень хорошо его помню. Моя мама была экономкой в семье Кол.
Родители Кинли. Эрик знал, что Аннабэль практически выросла в семье Кол, в их особняке в Верхнем Ист-Сайде на Манхеттене. Она видела хорошую жизнь, но, на самом деле, никогда не была ее частью, потому что жила в комнате для прислуги.
— Так вот как вы стали лучшими подругами? — это было очевидно, но мужчина готов был спрашивать о чем угодно, лишь дольше задержать девушку в своих объятиях.
Она кивнула, — Мы выросли вместе. Несмотря на то, что у семьи Кинли были деньги, она училась в государственной школе. Мы часто посещали одни и те же предметы, но после школы были просто неразлучны. Моя мама готовила нам бутерброды, пока мы делали домашнее задание.
Выражение лица Бэлль стало таким грустным.
Эрик нахмурился, — Почему ты уехала из Нью-Йорка?
— Я устроилась на работу в дизайнерскую фирму здесь, в Чикаго. Но через месяц она обанкротилась. Я оказалась совершенно на мели и с трудом могла оплачивать свою дерьмовую квартирку, а на мне еще висел кредит в сто тысяч долларов за обучение в колледже. Были мысли поехать обратно на Манхеттен, но я просто не могла вернуться назад неудачницей. Поэтому начала искать другие вакансии. Какое-то время работала в одной фирме помощником генерального директора и изучала административный функционал, но потом мне пришлось уволиться.
Да, мужчину интересовали причины такого недолгого периода на должности, указанной в ее резюме, и у него были на этот счет свои подозрения, — Пришлось уволиться? Почему?
— Мой босс решил, что моя работа должна носить более… интимный характер.
Она имела в виду то, о чем он подумал?
— Продолжай.
Аннабэль вздохнула, — Он постоянно преследовал меня, объясняя, что большую часть работы я должна делать лежа на спине с раздвинутыми ногами.
Значит, безмозглый ублюдок сексуально ее домогался, как Эрик и подозревал. Черт. Черт. Черт. Его охватил гнев. Но разве он сам не то же самое собирался ей предложить? Хотя он не собирался преследовать ее. Мужчина надеялся, что девушка сама захочет раздвинуть для него ноги.
Проклятье. И что теперь?
— Какой пугающий взгляд, — только в глазах Бэлль не было ни капли страха, когда она посмотрела на него. Затем ее губы изогнулись в улыбке. — Вау! В тихом омуте черти водятся?!
Эрик отшатнулся. Неужели она догадалась, о чем он думает?
— Я не тихоня.
Иногда он был единственным из парней в их офисе, с кем можно было поговорить. Когда Тейт зацикливался на чем-либо, а Келлан углублялся в размышления, Эрик должен был подыскивать правильные дружелюбные или утешительные слова для их клиентов.
— Конечно, нет. О, ты умеешь быть разговорчивым и общительным, но ты более замкнутый, чем твои друзья. Келлан рычит на всех вокруг и даже если этот лев не хочет мне сказать, на какой шип наступил лапой, я ясно вижу, что он ранен. И не нужно глубоко копать, чтобы понять Тейта – он не имеет ни малейшего понятия, как скрывать свои чувства. Но ты… — девушка словно изучала его, лукаво поглядывая на мужчину, — ты единственный, кого я не могу до конца прочесть.
Тейт умел скрывать свои чувства гораздо лучше, чем она думала, иначе уже знала бы, что он сходит по ней с ума. Эрик надеялся, что Бэлль будет находиться в неведении до тех пор, пока глубже не увязнет в этом, иначе она будет в шоке от выкрутасов Тейта.
— Милая, да я просто открытая книга.
— В самом деле? Тогда почему ведешь себя со мной, как дикарь?
— Дикарь? Да я танцую, как Астер (прим.: Фред Астер – американский актер, танцор, хореограф и певец, звезда Голливуда). Не мычу или не рычу, когда разговариваю.
— Возможно, но судя по выражению твоего лица, ты готов кого-нибудь убить. Я никогда тебя таким не видела. Обычно ты белый и пушистый, даже когда злишься.
Потому что в ее присутствии он всегда очень осторожен.