Выбрать главу

Водопад светлых волос рассыпался по плечам девушки, когда она упрямо замотала головой.

— Невозможно доказать виновность Грэга, потому что он не преступник.

— Если ты так в этом уверена, тогда ты спокойно нас выслушаешь, но только после того, как поешь, мила… Прости, Кинли. — Лоу вспомнил, что она не хотела слышать от него ласковых слов. И это раздражало его. — На этом все.

Девушка раздраженно фыркнула:

— Я не могу есть.

— Ты не любишь яйца? Я приготовлю что-нибудь другое.

Она прикусила губу в замешательстве, очевидно не желая называть причину.

— Я не могу есть, потому что платье слишком узкое. А выбраться из него самостоятельно у меня не получится. Я пыталась. Не смогу расстегнуть пуговицы на спине.

«Вот черт. Он должен раздеть ее». Фантазия и ночной кошмар Лоу смешались воедино.

— Повернись.

Кинли замешкалась.

— Я обещаю не прикасаться к тебе. И буду аккуратен. Не хочу поставить тебя в неловкое положение.

Девушка медленно развернулась, словно не была уверена в том, что это хорошая идея. «Но если она хочет вылезти из платья, какие еще варианты остаются?»

Наконец, Кинли повернулась, демонстрируя сложно-скроенную спинку платья. Лиф был плотным, в хорошем смысле, и он не мог не заметить, как он подчеркивал изгиб ее талии, как на фоне кружев сияла кожа и выглядела такой кремовой и чертовски нежной. Он отчаянно хотел прикоснуться к каждому обнажаемому им участку тела, но не мог. Его мозолистые руки не были достойны прикасаться к чему-то столь изысканному — как ее кожа.

Райли сел на диван, раздраженно качая головой:

— Нам и не нужно ее пытать. Это платье сделает все за нас. Стоит оставить ее в этой фигне до тех пор, пока не расскажет нам нужную информацию.

— Мы не будет этого делать. — Лоу злобно посмотрел на Райли, затем перевел взгляд на пуговицы. «Будут ли мозоли на его руках портить шелк?»

— Ты не можешь расстегнуть их? Платье очень узкое? О, Боже. Ты хочешь разрезать его? — в ужасе спросила девушка. — Оно, правда, очень маленькое для меня. Бекс была права, мне не стоило выбирать это платье.

Бекс была той еще стервой. Платье было идеальным.

— Оно идет тебе. И отлично сидит. Оно должно обрамлять все твои изгибы, детка. — «Проклятье». — Прости.

Кинли посмотрела на него через плечо:

— Извинения приняты. Обычно я люблю ласковые обращения. Но не от моих похитителей.

«Должно быть, в ее жизни есть кто-то, кто обожает ее, кто зовет «деткой» или «милой» каждый день».

Лоу дотянулся до верхней пуговицы, его руки немного подрагивали.

— Ничего, если я уберу твои волосы, чтобы добраться до пуговиц?

Мягкие, медовые пряди были везде, длинные шелковистые локоны, заставляли мужчину мечтать о том, как он зажмет их в кулаке, когда будет глубоко в нее погружаться. Лоу подавил свою похоть.

— Пожалуйста. Я могла бы и сама, но руки слишком сильно болят. Думаю, я спала в неудобной позе.

Убрав в сторону занавес золотых локонов, Лоу уставился на изящную шею и женственные плечи Кинли. «Боже, Теперь он был «похотливым копом». Что он делает?» Он смотрел на спину девушки и думал обо всем, что хотел бы с ней сделать, как только разденет ее.

Выругавшись, Лоу заставил себя двигаться. Он начал расстегивать пуговицы.

— Я сожалею о твоих руках. Мы пытались расположить тебя как можно комфортней.

— Черт, большую часть времени он держал тебя на руках, как ребенка, — вмешался Райли.

— Что? — Кинли была шокирована мыслью, что они были рядом, пока она спала.

— Не мог бы ты заткнуться? — рявкнул Лоу. — Теперь она считает нас извращенцами. У нас есть цель — убедить ее в том, что Дженсен подонок. Давай не будем отклоняться от намеченного пути.

Как только они останутся наедине, у него будет долгая беседа с братом. Особенно, если учесть, что Кинли расслаблялась, в ответ на его попытки быть нежным. Это работало, но Райли продолжал злить девушку.

— Я невменяема, когда нахожусь под влиянием чего-либо. Боже, пожалуйста, скажите, что я не сделала чего-либо, о чем буду жалеть.

«Как Райли или Доминик могли считать ее манипулирующей сукой?» Сейчас она находилась в заложниках у трех мужчин, которых не знала и переживала, что могла сделать что-то неправильное. «Кинли не охотница за золотом». Она была идеальной сабой: сладкой и мягкой. Тем не менее, в ней был стержень. Окружающие ее люди пользовались добротой девушки и желанием угодить другим. Она, несомненно, не умела отказывать. Ей нужен сильный доминирующий партнер, который будет превозносить ее и поддерживать. Но это будет не он. Он должен убедиться, что Доминик не «разорвет» ее в поисках истины.

— Ты была очень милой, — ответил Лоу.

— Ты просила жениться на тебе, — с усмешкой сказал Райли.

Девушка снова напряглась.

— Ну, очевидно это «говорили» наркотики. Я показала свое истинное лицо, когда была не под коктейлем из Бог знает чего. Я укусила тебя. И сделаю это снова, если ты прикоснешься ко мне.

Лоу расстегнул половину пуговиц, но теперь возникла другая проблема. На Кинли было надето тончайшее, кружевное белье с металлическими косточками. «Корсет». Она была в корсете и была прекрасна. Черт, девушка будет роскошно выглядеть, представ перед ним в одном лишь корсете, крошечных стрингах и на шпильках. И в его ошейнике, конечно же. Но он никогда не заставит ее носить корсет так долго. Никогда.

— Ты вообще можешь дышать?

— Корсет, это то, что я вижу? — Райли нравились женщины в корсете, и он был поражен тем, что Кинли тоже носила их.

Кожа девушки залилась румянцем. «Она не сможет убедительно врать. Румянец всегда будет ее выдавать». Лоу посчитал это плюсом.

— Только с ним я смогла влезть в это платье. Думаю, мне нужно присесть. Голова очень кружится. — Она покачнулась и обмякла в руках Лоу.

«Проклятье. Она морила себя голодом, чтобы поместиться в это платье, затем они напичкали ее седативными препаратами и облажались, не сняв вещь, мешающую ей дышать. Чертовски гениально».

— Дай мне нож. Я сниму его.

— Держи. — Райли оказался рядом, протягивая карманный нож и, наконец, выглядел так, будто ему не пофиг.

— Мне принести ей воды?

Девушка распахнула глаза.

— Я что, отключилась? Мне это приснилось? Пожалуйста, верните меня в Нью-Йорк. Я стукну три раза каблучками и прочее.

— Прости, детка. Это не сон, и ты не в Нью-Йорке. Мы не справились с платьем. Тебе нужно дышать. — Лоу провел лезвием по застежкам и быстро расправился со шнуровкой корсета.

Кинли глубоко вдохнула от облегчения.

— О, мой Бог, так хорошо.

Корсет оставил глубокие борозды на ее коже, словно карту того, где он удерживал ее. Мужчина прикоснулся к одной, не в силах остановить себя, и почувствовал, как девушка задрожала.

«От отвращения? От желания?»

Неважно, потому как они больше не были одни. Доминик вошел в комнату.

— Вы хоть представляете, что вы двое натворили? — он был в режиме сердитого командира и солдата, который собирался заставить Лоу отвечать за свои действия.

— Сэр. Нет, Сэр.

Кинли прижала платье к груди, и попыталась убраться прочь, но запуталась в юбке. Девушка моргнула, ее широко распахнутые глаза смотрели на Доминика.

— Какого черта тут происходит? Почему она еще не одета и не готова говорить? Лоу, клянусь Богом, если ты трахнул ее, я все дерьмо из тебя выбью. Она наша заложница, а не твоя девушка.

— Я не заложница. Отпустите меня! — возразила Кинли, вероятно понимая, что Доминик тут главный.

Доминик нахмурился.

— Нет. Ты будешь нашим гостем, пока мы не получим нужную нам информацию. Таков план, но теперь нам придется отступить от него, потому твой надсмотрщик кое-что сделал.

— Я? — Лоу покачал головой. — Черт… Камеры в коридоре отеля?

— Динь, динь, динь! Внесите приз.

Доминик включил телевизор и быстро нашел один из выпусков национальных новостей. Спустя пять секунд, Лоу почувствовал, как округлились его глаза, когда увидел на экране запись с камер видеонаблюдения.