Если Логан собирался ей помочь, он заслуживал правду – но не здесь.
– Мы можем сесть в твою машину? Здесь очень холодно.
И она не была уверена, что её собственная машина не на прослушке.
По виду Логана можно было сказать, что ему не понравился вопрос, но после короткого колебания, он пожал плечами и повёл её к большому чёрному пикапу. Минутой позже, он разместился на водительском сидении.
– Если этот ублюдок тронул тебя, Торп этого не потерпит, особенно под собственной крышей.
Митчел Торп. Она закрыла глаза, представляя его знакомое суровое лицо. Как часто, она могла поклясться, что его пронизывающие серые глаза видят её насквозь. Он дал ей работу, дом, круг друзей, тот стиль жизни, который она желала. Он был первым мужчиной, которого она действительно любила. Частица её сердца всегда будет принадлежать ему.
Её убивало то, что она его больше никогда не увидит.
– Я не могу втянуть Торпа в это. Слишком рискованно. Любой, кто знает меня, предположит, что я сначала пойду к нему. – Она выкрутила руки. – Я не хочу ставить тебя в такое положение, но никто не заподозрит, если я попрошу помощи у тебя. Все в «Доминионе» знают, что ты меня недолюбливаешь.
Он нахмурился.
– Ты мне очень нравишься, Калли. Я просто думаю, что для сабы, ты слишком своевольна. Ты не гнешься больше, чем на дюйм, и ты не доверяешь, черт побери.
Калли вздохнула и кивнула ему.
– Я знаю. У меня есть причины.
– Они есть у каждой упрямой сабы. Слушай, ты больше не моя проблема. Я просто говорю, как есть.
– Я действительно не могу позволить себе никому доверять, но ты моя последняя надежда. Я чувствую себя ужасно из-за того, что вовлекаю тебя в это, но из всех, кого я знаю, ты единственный, кто может с этим справиться. Мне больше не к кому обратиться. Я не могу вернуться в «Доминион». Никогда. – Она потерла руки и закрыла глаза, молясь изо всех сил, что не сделала самую большую ошибку в своей жизни. Потому что, если так, то она будет мертва к восходу солнца.
– Во что ты, чёрт возьми, ввязалась?
– Меня зовут не Калли Уорд. Ничего из того, что ты, или кто-либо другой знает обо мне, не является правдой.
Его лицо оставалось в тени, выглядело это одновременно скептически и напряженно.
– Хорошо, тогда кто ты?
– Моя мама называла меня Калли, когда я была маленькой. Но я уверена, что ты знаешь меня по моему полному имени. – Она сглотнула. Пожалуйста, Боже, пусть это будет правильный выбор. – Я Каллиндра Хоу.
Глаза Логан почти вылезли из орбит.
– Каллиндра Хоу, пропавшая наследница из Чикаго?
Конечно, он слышал о ней. За последние девять лет ее имя было упомянуто во всех новостях. Было зарегистрировано почти столько же сообщений о ней, сколько об Элвисе или инопланетянах. Согласно прессе, бедная маленькая сирота убила собственную семью за деньги. Калли обхватила себя руками. Если бы они только знали правду...
Она кивнула.
– Та самая.
– Чушь. Иногда ты была занозой в заднице, но ты не из тех женщин, которые убивают близких.
– Спасибо! Меня подставили. Я даже не знаю, кто или почему.
Выражение лица Логана изменилось.
– Почему я должен поверить, что ты – она?
Хороший вопрос. Единственной вещью, которая осталась от её прежней жизни, было яйцо Фаберже её матери, но Логан понятия не имел, что оно было гордостью и радостью Сесилии Хоу до того, как рак яичников погасил яркий свет её улыбки. Не имея возможности подтвердить подлинность яйца в данный момент, Калли оставила его в своем рюкзаке, засунув в багажник машины.
– У меня нет ничего, кроме правды. Я расскажу тебе, что на самом деле произошло, и надеюсь, что ты поверишь, поэтому, когда я буду умолять тебя заставить меня исчезнуть, ты мне поможешь.
– Я слушаю, – он облокотился предплечьем на руль и уставился в пустоту, выглядя, как неподвижная гора.
Калли нервно сглотнула.
– Я думаю, тебе известно, что девять лет назад мои отец и сестра были застрелены в нашем доме, и начисто вытертый пистолет был найден в моей комнате.
– Твой парень сказал всем, что ты их убила из-за денег в ту ночь, когда вы сбежали вместе.
Холден был великолепен, дерзок, дик и полон великих идей. Оглядываясь назад, Калли понимала, что планировать побег с ним было глупо, но тогда ее шестнадцатилетнее сердце верило в идею родственных душ. Она уверила себя в том, что он принадлежит ей. Если бы она знала, что он в конечном итоге предаст ее за деньги, она бы не села в его машину в тот первый раз и, уж точно, не отдала бы ему свою девственность.