Черри попросила меня помочь ей – и после этого всё сливается в мутное пятно.
– Так, постойте, – зато мне в голову приходит другая важная мысль, – Пэн заполучил обратно свою тень?
Близнецы ухмыляются.
– Да, – я выдыхаю с облегчением. – Слава Богу. Где он? – откидываю простыню и спускаю босые ноги на пол.
– Подозреваю, что он вышел встретить рассвет, – предполагает Кас.
– А Вейн? – спрашиваю я.
Баш закатывает глаза, ковыряя сорванный ноготь.
– Где-то мрачно бродит в раздумьях, как всегда. Как будто он, ну, умеет думать.
Он говорит это пренебрежительно, но я отчетливо чувствую, что он умалчивает о чём-то важном.
Я двигаюсь к нему, или нет… это что-то другое, точно. Я как будто тянусь к нему изнутри. Я чувствую, что мне нужно… его успокоить?
Я чувствую его.
Это странно.
Слышу отдалённый гул энергии – похожий на тот, который я ощущала, когда мы с мамой жили под главной линией электропередач в Висконсине.
Лицо Баша всё ещё испачкано кровью – красной и другой, блестящей, как рыбья чешуя. Я вспоминаю, что сестра близнецов использовала нас троих в качестве заложников.
Я живо ощущаю их боль, но они не говорят об этом, и, наверное, не очень нормально такое ощущать, нет? Или это какая-то новая грань наших отношений? Что-то вроде эмпатической силы, пробудившейся, когда к Королю Неверленда вернулась его тень?
Я не знаю, каким станет Неверленд теперь, снова сделавшись одним целым со своим Королём.
Я поднимаюсь на цыпочки и обвиваю руками шею Баша. Говорю ему:
– Мне жаль, что твоя сестра так с тобой поступила.
На секунду он напрягается, но тут же расслабляется в моих объятиях и выдыхает, опустив плечи.
Следом я подхожу к Касу, обнимаю и его тоже. Он не уклоняется от нежности, и его пушистые волосы, спадая вниз, щекочут мне предплечья.
– Всё в порядке, Дарлинг, – говорит он. – Мы в порядке.
Я отстраняюсь, обхватываю ладонями его прекрасное лицо. Тёмные брови сходятся на переносице над яркими золотыми глазами.
– Я знаю, что с вами всё будет хорошо, но также отлично представляю, что такое предательство близкого человека.
Он кивает.
Я улавливаю крошечную перемену в их поведении. Их боль слегка отступает.
Нам предстоит много забот с близнецами и двором фейри, но сначала…
– Где Король Неверленда? Он сильно изменился из-за тени? Я хочу посмотреть.
– Да строит из себя абсолютного властителя, как обычно, – ворчит Баш. – Я бы поискал на пляже.
Я направляюсь в коридор, но останавливаюсь в дверях спальни.
– Испечёшь нам блинчики, Баш? В честь праздника. – В животе у меня урчит при одном упоминании еды, я просто умираю с голоду, а что ещё лучше, мне правда хочется чего-нибудь вкусного. – Я схожу за Королём, а вы наберите пока морочных ягод. Хороший план, да?
Близнецы переглядываются, и я слышу отдалённый звон колокольчиков.
– Буду считать, что вы согласились, – заключаю я и выхожу из комнаты. Я собиралась пойти к Пэну одна, но слышу у себя за спиной отдалённый стук волчьих когтей по доскам пола.
Чердак пуст, только в кроне Небывалого Дерева громко щебечут птицы.
Я здороваюсь с ними:
– Доброе утро! – И несколько попугаев взлетают с ветвей, трепеща крыльями, окружают меня пёстрыми вихрями перьев.
Волк догоняет меня.
У меня никогда не было домашних животных. Ну… ладно, не совсем. Много лет назад в одной из наших квартир жил бездомный кот. Я кормила его тунцом из консервной банки. Он задержался у нас на несколько месяцев до наступления зимы, но после этого я его не видела.
Но вот волка у меня точно никогда раньше не было.
– Почему ты ходишь за мной? – спрашиваю я, открывая двери на балкон.
Я не ожидаю, что волк ответит мне, но каким-то образом чувствую его отклик.
Защита.
Я останавливаюсь, глядя на него сверху вниз. Он вытягивает шею, чтобы встретиться со мной глазами.
– Ты только что говорил со мной?
Волк виляет длинным пушистым хвостом.
– Это моё самое странное утро в Неверленде, при том что однажды меня приковали к кровати.
Я спускаюсь по ступенькам, волк следует за мной – и не отстаёт, пока я иду через задний двор.
Мы останавливаемся в начале тропинки – я замечаю Питера Пэна. Он сидит на песчаном берегу океана, где восходящее солнце только начинает подсвечивать линию горизонта огненной полосой.
Я снова смотрю вниз на волка.
– Тебе пора.
«Нет», – отвечает он.
– Я разговариваю с волком, – бормочу я себе под нос. – Возможно, я уже умерла. – Затем добавляю громче: – Если ты здесь, чтобы защитить меня, то с Питером Пэном мне так же безопасно, как и с тобой.