Вот так, блять, потому что когда она на него смотрела, ему казалось, что в нем пробуждается совесть. Чувство, о котором он давно и прочно забыл.
Глава 6
Ева
Я боялась, что он увидит синяки, заметит их на моем теле и станет допытываться, но Руслану, кажется, было плевать. Да и в кабинете была полутьма, заметить что-то было практически нереально. Руслан поднимает меня с колен, схватив за подбородок, смотрит так, что на мгновения мне кажется, все будет как прежде, он неистово поцелует меня, прошепчет что-то нежное и войдет в меня, вырвав хриплый стон, но нет.
Вместо этого Руслан разворачивает меня к себе спиной, надавливает на лопатки, вынуждая опуститься на стол грудью.
— Оставайся в таком положении, — следует приказ.
Я не могу знать, что происходит за моей спиной. Слышу лишь шорох, а после стук и звук откупоривания бутылки. Он собирается пить? Когда ко мне доносится шорох, начинаю дрожать, тело покрывается мурашками, дыхание сбивается и становится учащенным.
— Приятно увидеть, как ты покорно делаешь то, что тебе прикажут.
Его слова заставляют меня испытать унижение. Мне хочется встать, сказать, как я его ненавижу, развернуться и уйти, но я вспоминаю о родителях. Если Марка посадят, не думаю, что он оставит свою угрозу без внимания. Теперь я не знаю мужчину, с которым прожила столько времени. Он другой. Не нежный, чувственный и готовый меня защищать, а тот, кто без сомнений возьмет силой, кто ударит и даже завалит угрозами.
— Твоя покорность доставляет мне удовольствие, — произносит Руслан, и я слышу стук стеклянной бутылки о деревянную поверхность стола.
Следом мою ягодицу обжигает удар ладонью. Я дергаюсь, но вопреки ожиданиям, этот удар не сопоставляется с тем, что было вчера, меня не накрывает волной паники, напротив, по коже разливается приятное тепло, а внизу живота собирается желание. Я помню нашу первую ночь, когда Руслан вначале аккуратно, нежно, входил в меня, а после хлестал по ягодицам и шептал, как сильно хочет “свою малышку”.
Сейчас же от прошлого Руслана осталась, пожалуй, лишь его внешность и голос. Больше их не связывает ничего: того парня, которого я знала раньше, и того, кто передо мной сейчас.
Я не могу видеть, что происходит сзади, поэтому дрожу, когда моей промежности касаются мужские пальцы. Руслан аккуратно проводит по складочкам, толкается глубже, проникает к клитору, размазывает смазку и входит в меня пальцами одним толчком. Я вскрикиваю и даже приподнимаю одну ногу. Мне не больно, это, скорее, от неожиданности.
— Хочешь меня, Ева, — шипит он здачи. — Чувствуешь, как хочешь? Эти звуки от тебя.
Я зажмуриваю глаза со всей силы, надеясь, что не услышу его. Еще бы и уши закрыть, отрешиться от происходящего, не слушать, не думать, господи, почему он, почему я испытываю возбуждение именно с ним? Почему мое тело откликается на его ласки, руки, пальцы, член, почему я желаю его так сильно, как никого другого? Мне даже не нужно притворяться, рядом с ним мое тело живет своей жизнью, толкается навстречу его пальцам, изо рта срываются хриплые стоны.
— Грязная, похотливая Ева, — комментирует Руслан.
Я же хочу, чтобы он прекратил, замолчал и не произносил ни слова. Пусть молчит, пожалуйста, я итак съедаю себя рядом с ним, корю за то, что чувствую, ненавижу свое тело, потому что за семь лет с Марком я ни разу не кончила с ним в постели. Сама, в ванной или в душе, на кровати, да, но не с другим мужчиной. А вот сейчас, с Русланом, меня захлестывает буря эмоций, я будто вне себя толкаюсь на него, приказываю себе остановиться, но все равно насаживаюсь на его пальцы и издаю протяжные хриплые стоны.
Руслан вытаскивает из меня пальцы так резко, что я не могу сдержать разочарованного выдоха:
— Нет.
— О да-а-а-а, — тянет Руслан. — Не в моих интересах доставлять тебе удовольствие, — рычит он. — Ты пришла сюда давать, а не получать.
Глава 7
Руслан
Она текла ему на пальцы и ладони. Он чувствовал, как липкая влага покрывала его кожу. Она хотела его. Безумно. С ее грязного рта срывались хриплые протяжные стоны, полукрики, она сама двигалась, ему даже не приходилось ничего делать. Руслан знал, что достаточно нескольких движений, и она кончит. Получит разрядку, даже, возможно, закричит его имя, но он не мог этого позволить, хотя хотел.