А потом она уговаривает меня показать ей комнату моей мамы. Мы заходим в матушкину спальню, и Эй Джей бесцеремонно лезет в платяной шкаф. Примеряет платья, а я лежу на кровати и хохочу. Не могу остановиться. Так забавно она в них смотрится — точно пришелец из семидесятых.
Девчонка наматывает на шею длинные бирюзовые бусы, напяливает берет, повязывает шарфик на шею и дефилирует по комнате взад и вперед. Я громко аплодирую, и наряд снова меняется: теперь на ней платье-халат и широкополая шляпа. И мы смеемся уже до слез, потому что Элис копирует походку моей мамы. Она извиняется, но мне все равно. Ведь это правда — мама так и ходит. Будто ей швабру меж лопаток загнали.
А когда к дому подъезжает мамин автомобиль, мы начинаем судорожно развешивать ее юбки и костюмы обратно на плечики. Закрываем шкаф, поправляем бутылёчки на туалетном столике и расправляем складки на бархатном покрывале. Хрюкая от смеха, слетаем вместе вниз по лестнице и застываем посреди гостиной как раз в тот момент, когда входная дверь распахивается.
— Миссис Салливан, — приветствует мою мать Эй Джей. — Рада вас видеть!
И громко шмыгает носом, чтобы не рассмеяться и нагнать серьезности виду.
— О, ты, должно быть, Элис? — Слегка склоняет голову маман.
Ее руки, облаченные в белые перчатки, сжаты на поверхности модной сумочки.
— Да. Я приходила познакомиться с вашим сыном.
— Привет, мама, — краснею я, когда родительница переводит на меня холодный взгляд.
— Майкл любезно согласился подтянуть меня по учебе, — Эй Джей чешет за ухом.
— Вот как. — Матушкиных губ касается кривая улыбка, больше похожая на ухмылку.
Ее глаза буравят гостью, забираясь, кажется, даже под кожу.
— Да. — Улыбается девчонка. — Но… мне уже пора. — Обходит ее бочком и направляется к выходу. — Всего доброго! Пока, Майкл!
— Пока…
— До свидания, — мама сдержанно вежлива.
Держит марку.
Дверь захлопывается, заставляя меня вздрогнуть и быстро прийти в себя.
Мамин взгляд бросается на меня, точно коршун на добычу — молниеносно и эффективно. Проникает в самое нутро. Я тяжело вздыхаю и понимаю, что, пожалуй, придется туго. Хотя бы, потому что в воздухе стоит плотный удушливый аромат маминых любимых духов, которые Элис щедро лила на себя буквально десять минут назад.
Джеймс
В этом районе всегда шумно по вечерам. А еще темно, как в самой темной дыре на свете. Ни одного чертового фонаря — здесь о них как будто и не слышали. Единственное освещенное место — бар, в котором собираются все пьянчуги с округи. Сегодня, как и всегда, там будет не протолкнуться.
Подхожу ближе. Здание представляет собой одноэтажную хибару с покосившейся дверью и огромной вывеской «Бар у Эдди». Возле входа пританцовывают от холода местные шлюхи. Они жадно дымят и приглядывают себе клиентов. Не обходят взглядом и меня: я хоть и худой, но для своего возраста довольно рослый.
— Малыш, не хочешь развлечься? — Выдохнув струю дыма, мурлыкает старая шалава с лошадиным лицом. И, выставляя вперед ногу, обтянутую сетчатым чулком, зазывно гладит себя по бедру.
Но, стоит мне выйти из тени, как улыбка на ее густо покрытом косметикой морщинистом лице сменяется кислой миной:
— А, это ты…
— Как дела, Шелли? — Усмехаюсь.
Меня здесь все знают. А еще они все в курсе, что с меня нечего взять — мы бедны, как диванные клопы. И воняем также.
— Все нормально, Джимми. — Она затягивается, демонстрируя длинные ногти с облупившимся по краям маникюром. — Только вот с клиентами тухло, сам видишь.
— Ничего, — будто бы утешаю ее, — еще ведь только начало вечера.
И прячу руки в карманы.
— Кроме шерифова сынка сегодня еще и не было никого. — Вздыхает Шелли, небрежно приваливаясь к стене. Ее юбка шириной с мою ладонь задирается, обнажая край коралловых трусиков. — Парнишка пришел расставаться с девственностью. Большое дело. Видать специально копил, откладывал со школьных завтраков или карманных денег. — Шлюха смеется, отгоняя рукой сизый дым. — Мятые пятерки, замусоленные десятки. Умора! Вывалил все это передо мной и покраснел. — Она закатывает глаза. — Пришлось, как следует, поработать, чтобы расшевелить его дружка. Пока в рот не взяла, он и не проснулся. Забавный мальчишка.
— Ясно. — Прочищаю горло, старательно отгоняя от себя яркие картинки того, как Чарли Андерсон развлекается со старой проституткой на папины деньги. — Я ищу свою мать. Не видела ее?
Шелли тушит бычок о стену и швыряет прямо на землю.
— Малыш, не совался бы ты туда. — Кивает на бар. — Этот ублюдок Джо настоящий псих. Я начинаю переживать за тебя.