Вспомнил о бедолагах на плоту и порадовался, что ливень обеспечил их водой, её им хватит надолго. Но ещё нужна еда.
Ихтиандр опустился в глубину, а затем медленно стал приближаться к изрядно поредевший стайке рыб под плотом, большая часть которых ушла на глубину, словно испугавшись непогоды. Юноше помогал более тёмный цвет костюма на спине: взглядам сверху он был менее заметен на фоне такой же глубины.
Примчал крутоносый морской карась, дорада. Юноша сразу узнал его по контрастной линии между глаз, которая в воде отсвечивала золотым блеском. Подумал: «Не поэтому ли он получил название дорада – по испански "золотой"»? Хотя тело карася имеет серебряную окраску, а плавники – розоватый оттенок. Ихтиандр не раз охотился на него и знал, что эта рыба была очень ловка, увёртлива и сильна, мясо имеет вкусное.
Морской карась перепугал косячок рыбок под плотом, которые ринулись от него во все стороны врассыпную.
Юноша приблизился, осторожно действуя только одними плавниками и улучив момент, ловко ухватил дораду. Затем насадил на один из пустых крючков.
Следующую жертву пришлось ловить дольше, рыбы были встревожены и следили за действиями странного существа, подобного которому они никогда прежде не встречали. Но всё же неосторожная скумбрия оказалась на втором крючке.
Ихтиандр отплыл в сторону, дабы дать время рыбам успокоиться и вновь собраться под плотом.
Поглощённый ими, он не сразу ощутил вибрации в воде и заметил приближение небольшой акулы только тогда, когда она уже готовилась к атаке на него.
Ихтиандр достал нож, но ударил не лезвие, а концом рукоятки по носу акулы, а затем ухватил её за жабры. Она оказала бешеное сопротивление, но вскоре юноша всё же просунул ей в жабры с одной стороны свободный крючок, а в противоположные – второй.
Затем отплыл в стороны и постарался хорошенько отмыть себя даже от малейших следов крови, которая появилась при насаживании добычи на крючки.
Именно на кровь пойманных им дотоле рыб и примчалась голодная акула, но сама стала жертвой.
Она рвалась под плотом, пытаясь освободиться, дёргая бечёвки, на которых были крючки, всунутые ей в жабры.
Юноша занял свою позицию в стороне у плавающей соломенной шляпы, используя её как прикрытие, и принялся наблюдать за действиями людей. Они по содроганиям плота заметили на крючке добычу и уже вытягивали акулу. Она была около полутора метров длиной. Её тут же суматошно добили топориком.
Подумал, что её хватит на всех.
Потом кто-то поднял из воды макрель. Стали проверять другие крючки и вот уже на плоту распластался крупный окунь.
Ихтиандр испытал удовлетворение: еда у них есть, и надолго, а бочонок заполнен водой доверху.
Небесная канцелярия словно ждала этого и дождь остановила. Из-за туч прорвался луч солнца, вода из тёмно-серой стала светло-зелёной, засверкала мелкими водяными пузырьками на поверхности. Снизу к поверхности стала подниматься рыба: уж не боялась ли она дождя?! За ними последовали нежные, пиорфные медузы, прозрачные, почти невесомые рачки, сифонофоры, гребневики, венерины пояса.
А вот и солнце засияло в полную силу, словно отогнав от себя тучи: они ушли в сторону, потеряв свою мрачность, будто обрадовавшись его свету. В одно мгновение небосклон и безбрежный океан преобразились, стали иными.
Ихтиандр лежит на спине. Гроза уже прошла. Гром грохочет где-то вдали на востоке. Он с удовольствием вдохнул своими лёгкими чудесный, лёгкий, хоть и влажный воздух после грозы и бури! Затем стал дышать поочерёдно то жабрами, то лёгкими, вбирая в них чистый, здоровый морской воздух. Он хорошо знает и мог бы рассказать людям, как легко дышится после того, как буря, гроза, ветер, волны, дождь перемешают небо с океаном, воздух с водою и густо насытят воду кислородом. Тогда оживают все рыбы, все морские создания.
Юноша же решил, что здесь он свою задачу выполнил и, немного погрузившись поглубже, направился в сторону юга.
Чуть дальше к нему присоединился Лидинг.
Происшествие заставило задуматься Ихтиандра. Его удивило, что люди находятся в таком положении совсем близко от берега…
И тут в его голове сверкнула догадка: а вдруг он ошибается и до суши гораздо дальше, чем ему казалось?
Достал из мешка карту южноамериканского материка, всмотрелся в него: из залива Ла-Платы ему следовало плыть прямо на юг, а дальше изрезанный берег континента резко уходил на сотни километров на запад. Он же плыл прямо на юг и даже не замечал уклонения в сторону востока. И в результате оказался чуть ли не на середине океана во многих сотнях от американского континента. Теперь у него сомнений в том не оставалось.