На месте сегодняшнего Мумбаи поселились еще древние греки. Они назвали это место Гептанезия — «семь островов». С тех пор город видел взлеты и падения многих династий и правителей. Он крещен кровью — прежде чем Индия получила независимость, погибал и возрождался из пепла бесчисленное множество раз.
Но, конечно, совсем не об этом думали старшеклассники, неспешно прогуливаясь по ярко освещенным улицам. Наяна с удивлением обнаружила, что Сахедж старается держать и физическую дистанцию — будто от случайного прикосновения его долбанет током.
— Сахедж, почему ты отодвигаешься? — Наяна старалась как можно тщательнее подобрать слова, опасаясь обидеть наконец-то обретенного друга.
— Ты правда не знаешь? — удивился Сахедж.
— Чего не знаю?
— Моей фамилии?
— Нет. На занятиях, и в школе и онлайн, ее скрывают, будто ты отпрыск какой-то телезвезды или из какой-нибудь известной семьи.
— Нет, наоборот. Это делают, чтобы вы не испытывали дискомфорта.
— В смысле?
— Ну, когда-то это описывали как ощущение оскверненности.
— Ты о своей касте, что ли? Но ведь эту систему отменили давным-давно.
Сахедж горько усмехнулся.
— Ее запретили законом, о ней не говорят в новостях, но она существует.
— Но откуда об этом знает искусственный интеллект?!
— А он не знает. Ему не нужно знать определение каст. Все, что ему требуется — история пользователей. Как бы мы ни скрывались, не меняли фамилии, следы все равно остаются. Их стереть невозможно.
Наяна вспомнила: мама ведь говорила, что искусственный интеллект знает только то, чему его учат люди. Она немного поиграла с этой мыслью, а затем внимательно посмотрела на Сахеджа:
— Так что, по-твоему, искусственный интеллект выявляет невидимую дискриминацию и оценивает ее количественно?
Сахедж посерьезнел, на миг задумался и фыркнул.
— Чуть не забыл. Еще — цвет моей кожи. Ты же знаешь, что на санскрите одно и то же слово означало и каста, и цвет?
— Это же полный бред!
— Нет, это реальность. Женщины из низшей касты могут встречаться с мужчинами из высшей касты и даже выходить за них замуж. Но наоборот — ни в коем случае. Это вконец испортит репутацию семьи девушки.
— Неужели искусственный интеллект действительно волнуют подобные глупости?
— Ему наплевать на наши устаревшие социальные устои! Но он стремится уменьшить размер страхового взноса пользователей, и поэтому GI пытается помешать нам с тобой быть вместе.
Наяна услышала главное слово — «вместе». Щеки у девушки вспыхнули.
— «Максимизация целевой функции» — так это называется.
— Чего-чего?
— Люди поставили перед искусственным интеллектом цель: снижать страховые взносы клиентов до минимально возможного уровня. И теперь он решает эту задачу. Он вообще не учитывает факторов, которые не влияют на снижение взноса, и ему уж точно без разницы, счастливы люди или нет. Машины недостаточно умны, чтобы интерпретировать ощущения поверх статистических данных. К тому же несправедливость и предрассудки по-прежнему вполне реальны. А искусственный интеллект только обнажает этот позор.
— Откуда ты все это знаешь?
Сахедж улыбнулся.
— Хочу поступить в Империал-колледж[19], стать специалистом по искусственному интеллекту. Хочу изменить эту дурацкую ситуацию.
За умными разговорами парочка незаметно дошла почти до дома Наяны — на последнем перекрестке Сахедж остановился и приготовился прощаться. Расставаться не хотелось, и тут Наяну осенило.
— А почему мы не можем изменить это прямо сейчас? Разве мы разрешили искусственному интеллекту распоряжаться нашей судьбой? Как предсказаниям на FateLeaf, написанным тысячи лет назад?
По лицу Сахеджа пробежала тень.
— Ты заходила на FateLeaf после подключения к GI?
— Ох, как мне надоел их золотой слоненок! А при чем тут FateLeaf?
— FateLeaf входит в семейство приложений GI, как и MAGIComb, и Cheapon. Если принять условия совместного использования данных, то получишь более точное предсказание.
— Точно! — охнула Наяна. — И как я раньше не додумалась? Выходит, судьбы с листьев Наади вовсе не подлинные! Я, как и все, хотела, чтобы все было по-настоящему, — а прорицание просто говорило то, что мне хотелось услышать.
19
Имперский колледж Лондона, до 2007 года входил в состав Лондонского университета. Основан в 1907 году путем слияния нескольких еще более старых учебных заведений.