Ссылаясь «на древних историков, например, на знаменитого Филона Александрийского, на блестяще образованного Иосифа Флавия, никогда ни словом не упоминавших о существовании Иисуса», персонаж Булгакова воспроизводит основные доводы так называемой мифологической теории, имевшей широкое хождение в 1920-е и 30-е годы в Третьем рейхе и в советской России. Согласно этой теории, Иисус Христос — не что иное, как литературный персонаж, смоделированный на основе древнеегипетских и древнегреческих мифов о воскресающих и умирающих богах.
Теория эта, в свое время использовавшаяся в идеологических целях, умерла вместе с теми идеологиями, для обслуживания которых создавалась. И тем не менее то и дело возникают все новые и новые «научные» труды, в которых историчность Иисуса подвергается сомнению. И главным аргументом всегда оказывается отсутствие видимых, материальных доказательств Его существования. Один бывший баптистский пастор, обратившийся из христианства в атеизм, высказался по этому поводу так: «Может быть, и существовал некий исторический Иисус, но мы этого никогда не узнаем, если только кто-нибудь не обнаружит его дневник или его скелет».
Между тем, есть много древних исторических деятелей, от которых не осталось ни скелета, ни собственноручных писаний. Ни от одного из древнегреческих философов не осталось никаких автографов: все их сочинения дошли до нас в позднейших рукописных копиях. Более того, о некоторых философах мы знаем лишь из свидетельства их учеников: так, например, о Сократе мы знаем только из диалогов Платона. Это, однако, не заставляет ставить под сомнение существование Сократа как исторической личности, не говоря уже о самом Платоне.
Несправедливым является и утверждение, будто об Иисусе Христе молчат Его современники. На самом деле у иудейского историка Иосифа Флавия, который был современником Христа, есть о Нем прямое свидетельство: «Около этого времени жил Иисус, человек мудрый, если Его вообще можно назвать человеком. Он совершил изумительные деяния и стал наставником тех людей, которые охотно воспринимали истину. Он привлек к себе многих иудеев и эллинов. То был Христос. По настоянию наших влиятельных лиц Пилат приговорил Его к кресту. Но те, кто раньше любили Его, не прекращали этого и теперь. На третий день Он вновь явился им живой, как возвестили о Нем и о многих других Его чудесах боговдохновенные пророки. Поныне еще существуют так называемые христиане, именующие себя таким образом по Его имени»[1].
Многие современные ученые, стоящие на позициях скептицизма по отношению к историчности Христа, считают это место позднейшей христианской вставкой. Однако не сохранилось ни одной рукописи сочинения Иосифа Флавия «Иудейские древности», где бы этой «вставки» не было. В таких условиях необходимость доказывать ее неподлинность лежит на самих скептиках. Но доказательств в их арсенале, кроме голословной гипотезы, нет.
О Христе и христианах упоминают римские историки Тацит, Светоний и Плиний Младший: ни у одного из них историчность Христа не вызывает сомнений.
Об Иисусе Христе, не называя Его по имени, также говорит сирийский автор Мара бар Серапион в письме к сыну, датируемом концом I века: «Что выиграли афиняне, казнив Сократа? Голод и чума обрушились на них в наказание за их преступление. Что выиграли жители Самоса, предав сожжению Пифагора? В одно мгновение пески покрыли их землю. А что выиграли евреи, казнив своего мудрого Царя? Не вскоре ли после этого погибло их царство? Бог справедливо отомстил за этих трех мудрых мужей: голод поразил Афины, море затопило Самос, а евреи, потерпевшие поражение и изгнанные из своей страны, живут в полном рассеянии. Но Сократ не погиб навеки — он продолжал жить в учении Платона. Пифагор не погиб навеки — он продолжал жить в статуе Геры. Не навеки погиб и мудрый Царь: Он продолжал жить в Своем учении».
Однако самым убедительным свидетельством историчности Иисуса Христа являются Евангелия. Одних только греческих рукописей Нового Завета, находящихся на учете у современных исследователей, сегодня известно более 5600. При этом самые ранние из них датируются началом II века, то есть отстоят от времени описываемых в них событий всего на несколько десятилетий. Для сравнения: число дошедших до нас рукописей Гомера не превышает нескольких сотен, и самые ранние из них отстоят от предполагаемого времени жизни поэта на десять веков.
По количеству сохранившихся рукописей, а также по близости их создания ко времени описываемых в них событий Евангелия и другие книги Нового Завета несопоставимы с каким бы то ни было древним литературным памятником. Одно только количество имеющихся рукописей могло бы быть достаточным свидетельством историчности персонажей и событий, о которых рассказывается на их страницах.
Однако есть и другие доказательства, например, тот факт, что Евангелия четко позиционируют жизнь Иисуса во времени. Начальные главы Евангелия от Луки включают упоминания обо всех известных правителях, при которых происходили описываемые события, в частности об Ироде, царе Иудейском (Лк. 1:5), кесаре Августе и правителе Сирии Квиринии (Лк. 2:1–2), о римском прокураторе Понтии Пилате, четвертовластниках Ироде Антипе, Фииппе и Лисании, первосвященниках Анне и Каиафе (Лк. 3:1–2). Первосвященники Анна и Каиафа, царь Ирод и префект Иудеи Понтий Пилат упоминаются и в других Евангелиях, а также в целом ряде иных исторических источников. Если бы Иисус Христос не существовал в реальности, представлялось бы весьма затруднительным столь точно вписать вымышленную личность в столь четко очерченный временной и исторический контекст без того, чтобы мистификация быстро вскрылась.
География евангельского повествования весьма конкретна: на страницах Евангелий описываются многие города и селения, сохранившиеся до сего дня, такие как Иерусалим, Назарет, Вифлеем и другие. По этим упоминаниям достаточно легко прослеживаются передвижения Иисуса и Его учеников по территории Палестины. Если бы Евангелия создавались значительно позже описываемых в них событий, а их персонажи были литературной фикцией, каким образом Евангелисты могли бы столь точно позиционировать эти события в пространстве?
Совокупность внутренних и внешних свидетельств с очевидностью доказывает тот факт, что Иисус Христос был реальной исторической личностью, жившей в конкретный период времени в конкретном месте. И хотя иные исследователи сравнивают рассказ о воскресении Христа с древним египетским мифом об Осирисе, а истоки других евангельских повествований видят в других древних мифах, разница между Христом и мифологическими персонажами достаточно очевидна. На самом деле, свидетельств о Нем сохранилось гораздо больше, чем о каком бы то ни было герое истории древнего мира.
Человек или Бог?
И Новый Завет, и последующая церковная традиция говорят об Иисусе Христе как Боге и человеке в одном лице. Церковь всегда воспринимала свое учение о богочеловечестве Иисуса как последовательное раскрытие тех истин, которые содержатся в Евангелиях и апостольских посланиях.
Тем не менее мы не можем обойти вниманием аргументы тех, кто утверждает, что Иисус не был тем, за кого Его выдает Церковь, и что сама Церковь не сразу пришла к мысли о том, что Иисус является Богом. В разной форме и в разных вариантах те или иные лица или группы высказывали предположение, что Церковь постепенно, в течение веков создала образ Сына Божия из простого человека Иисуса, пусть и наделенного особыми дарованиями и особой мудростью. Многие ученые до сих пор искренне верят в то, что лишь после нескольких столетий споров о том, является ли Иисус Богом или простым человеком, вера в божественность Иисуса восторжествовала среди церковной иерархии, а затем была «навязана» всей Церкви.
Что говорят нам канонические Евангелия о Божестве Иисуса? Можем ли мы утверждать, что вера в Иисуса как Бога воплотившегося была изначальной верой Церкви?