С: Дети очень близки к тому, чем они были вначале, — к душе. Они еще не совсем утратили воспоминания о прежнем. Поэтому они легко воспринимают все это. Лучше, может быть, чем люди, много пожившие. Тем ничего не надо, кроме как до последнего часа вспоминать о былых днях. Дети более открыты тому, что происходит вокруг них.
Д.: В каком возрасте они обычно теряют свою открытость? Это как-то зависит от физического тела?
С: Чаще всего, это связано с созреванием. Но если дети закрываются, то во многих случаях это не зависит ни от них самих, ни от того, что происходит с их телами. Это зависит от других людей, от сил, которые оказывают на детей давление и подавляют их окончательно. Самое худшее, что можно сделать ребенку, — это сказать ему, что он сделал какую-то глупость. Потому что потом он будет думать, будто все, что он делает, — это глупость, ведь дети понимают все очень буквально. Они должны верить в себя. А мы вот давим на них, и из-за этого они отгораживаются от многих важных вещей.
Д.: В ваших писаниях что-нибудь говорится о духах зла?
С: Нет такого — духов зла. Нет ничего, что было бы полностью злым. Во всем всегда есть добро. Может быть, его очень мало, но всегда есть какая-то часть, в которой добро. То, что ты называешь духами зла, — это то, что другие назвали бы демонами. Это буйные сущности, которые желают доставлять неприятности, они находят своего рода удовольствие от этого. Многие из них несчастные... как это сказать?., духи, которые изменились из-за того, что они наделали. Благодаря любви и наставлению они еще могут вернуться на праведные пути. Но встретив страх и отторжение, они погибнут безвозвратно.
Д.: Существуют рассказы о том, как духи зла пытаются войти в тела живых людей.
С: Есть моменты, когда это возможно, но это бывает в том случае, если человек слишком открыт для них или больше не желает жить в этом теле. И потому удаляется, оставляя свое тело открытым для других сущностей.
Д.: Как ты думаешь, люди увеличивают их силу своим страхом?
С: Да. Ты окружаешь себя благими мыслями и энергиями. И тем самым просишь о том, чтобы вокруг тебя были только высокодуховные сущности.
Д.: Это только в вашей общине знают обо всем этом? А другие, например евреи или римляне?
С: Римляне лишены психических способностей. Они не узнают истины даже тогда, когда она их в задницу клюнет. (Мы рассмеялись, и это смягчило серьезность нашей беседы.) А в синагогах немало людей намертво запутались в своих толкованиях Закона. Они не могут взглянуть на него со стороны, чтобы испытать радости жизни и смерти.
Д.: Получается, не все веруют так же, как вы. А в ваших учениях есть что-нибудь, касающееся веры в реинкарнацию? В перерождение души?
С: Перерождение? Это всем известно, это воистину правда. Только несведущие и невежды боятся думать о реинкарнации, как ты это называешь.
Доктор Рокко Эррико, специалист по арамейскому языку, утверждает, что в этой части света люди склонны преувеличивать и приукрашивать то, что они рассказывают. Но когда высказыванию предшествуют слова «подлинно», «истинно», «воистину», «верно», слушающему тем самым дают знать, что сказанное не содержит преувеличений и должно восприниматься всерьез. Особенно это касается тех случаев, когда говорит учитель. Это означает, что его слова достойны доверия слушающего. Этим объясняется, почему Иисус в Евангелии так часто произносит слово «истинно». Следует отметить эту маленькую, почти незначительную деталь, ведь на уровне повседневного существования мы не могли знать, что таков был стиль речи в тех краях как в библейские времена, так и в наши дни.
Д.: Многие люди говорят, что мы живем один раз и один раз умираем, и это все.
С: Есть и такие, которые утверждают, что раз тело идет в землю, значит, все, что когда-то было этим человеком, погибло и станет пищей червей. Это неправда. Если кто-то умер или, как мы это понимаем, перестал жить в этом теле, он должен пройти все, что он сделал. Умерший должен решить, какие уроки он хочет усвоить, и приступить к раздаче долгов, которые он наделал. Затем он начинает учиться в том мире. Некоторые принимают решение вернуться сюда поскорей. Это не всегда хорошо, ведь, если возвращаться слишком скоро (когда жизнь, скажем, была не очень хорошей), у тебя пет времени понять, что ты делал неправильно, и назначить себе срок, чтобы это исправить. Поэтому, как понимаю я, да и другие тоже, нехорошо немедленно бросаться обратно в существование.
Д.: А это возможно — вспомнить прошлые жизни?
С: Некоторые из нас знают жизни предыдущие, да. Те жизни, которые важны. Проще не помнить, ибо если вспомнить, то, скорее всего, на тебя обрушится страшное чувство вины. А этого, может, и не нужно на сей раз. Если б было нужно, оно бы вспомнилось. В общине есть те, кто научен вспоминать. И есть те, кто хотел бы выбрать себе этот путь, но он не для всех. Если бы кто-то спросил у старейшин, кем он был раньше, они смогли бы ответить. Есть наставники, которые имеют дар не только вспоминать свои жизни, но и помогать другим в их воспоминании. Но по большей части те, кто знают, кем они были, вспоминают сами. Обычно Яхве решает, дарует ли он кому-то такую память, а потом начинается следование по этому пути.