3. К концу дня они заметили его отсутствие, вернулись тем же путем, снова пройдя восемь лье, отделяющих Иерихон от Иерусалима, и два дня его повсюду искали. К концу третьего они вошли в Храм, несомненно, чтобы принести искупительную жертвы ради его обретения, и увидели, что он сидит среди учителей Закона, слушает их и задает им вопросы.
Но ведь они знали, что этот ребенок — «Сын Всевышнего» (Лук., 1:32), с чего бы им опасаться за него?
С другой стороны, они целый день были в пути, пройдя его то ли пешком, то ли, что очень сомнительно, проехав на осле. Это километров двадцать-тридцать. И тотчас они поворачивают обратно и проделывают то же расстояние в обратном направлении, что, видимо, составило сорок-шестьдесят километров зараз.
Наконец, когда Иисус им отвечает, что он должен быть в том, что принадлежит его отцу, ни Иосиф, ни Мария не понимают, что, коль скоро он — «Сын Всевышнего», его отцом не может быть никто иной, кроме означенного Всевышнего. Похоже, ни тот, ни другая явно не отличаются особой сообразительностью.
4. Ангел Гавриил уточнил для Марии во время благовещения, что «Он будет велик и наречется Сыном Всевышнего; <…> рождаемое Святое наречется Сыном Божиим…» (Лук., 1:32 и 35).
Как же после этого Мария может сказать Иисусу: «Вот, отец Твой и Я с великой скорбью искали Тебя» (Лук., 2:48), как будто она уже не верит в то, что говорил ей ангел, и вправду считает Иосифа настоящим отцом Иисуса?
Уже отмечалось, что она не верила в него (Матф., 12:46–50; Марк, 3:31–35; Лук., 8:20–21), и того хуже: «И услышавши, ближние Его пошли взять Его, ибо говорили, что Он вышел из себя» (Марк, 3:21).
Протестантские версии Сегона и Остервальда, оба — известные экзегеты, используют слово «родственники». Католическая версия Леметра де Саси говорит «близкие». В других сказано «les siens» [близкие, родные (фр.)]. Имеются ли в виду родители Иисуса, то есть Иосиф и Мария, или его братья? Или все вместе? Как бы то ни было, если Мария ничего не сказала другим сыновьям о чудесах, сопровождавших рождение ее «первенца», Иосиф также, похоже, не знает ни об этих чудесах, ни о фантастической судьбе и происхождении приемного сына, и это несмотря на инструкции, которые ангел Гавриил когда-то продиктовал ему в двух снах и которым он поверил, потому что означенный Иосиф скрупулезно выполнял эти инструкции.
Вот сколько нестыковок и даже противоречий, так что нужна немалая наивность, чтобы поверить во все эти чудеса, рассказы о которых слишком уж рассчитаны на детей.
На самом деле все вышеописанное неизбежно было сочинено, чтобы замазать роль, деятельность и трагический конец Иуды из Гамалы, погибшего в ходе восстания Переписи, которое началось в 6 году нашей эры.
Для этого придумали противоположный образ. Иуда из Гамалы — молодой мужчина, самое большее — в расцвете сил, потому что в Израиле женились до восемнадцати лет. Ему противопоставили старика Иосифа. Иуда из Гамалы был человеком энергичным, бойцом; ему противопоставили безликого Иосифа, неприметного и абсолютно кроткого старика. Иуда из Гамалы мог умереть только молодым, самое большее в сорок пять лет. «Евангелия детства» сообщают, что Иосиф умер в сто одиннадцать лет.
Выдумка была ловкой, потому что этот противоположный образ, столь непохожий на оригинал, превратился в стену, долго остававшуюся неприступной, которой безымянные писцы V века оградили труп Истины.
Теперь обратимся к загадке Марии из Магдалы, потому что, как увидим, она тоже принадлежит к Святому семейству.
«Движения духа почти всегда воплощаются в красоте женщины, которая тогда становится ожившей статуей», — писал Морис Магр[61].
Первоначальному христианству, мрачному, пессимистическому, враждебному к женщине, к любви, к красоте, к браку и рождению детей, легенда противопоставила образ прелестной молодой женщины, богатой, щедро одаренной, имеющей многочисленных и льстивых поклонников, которая, по крайней мере духовно, влюбилась в Иисуса и раскаялась[62].
Истина, как мы выясним, не столь романтична.
Папы Иоанн XXIII и Павел VI вычеркнули из календаря католических святых двадцать пять — двадцать восемь имен святых, никогда не существовавших либо о которых, во всяком случае, ничего не известно. Среди них можно выделить имена святого Георгия, одного из покровителей рыцарства, святого Христофора, покровителя путников, и святой Филомены, заступничеству которой Арский кюре обязан большинством явлений благодати.