16:16-17: "Закон и пророки имели силу, пока не пришел Иоанн, с того же момента проповедуется Евангелие Царства Б. ... Но легче небу и земле прейти, чем одной черте буквы в законе пропасть".
Очевидно, что Лука совмещает на основе текстуального сходства два совершенно противоположных тезиса: о прекращении Закона и о его вечности.
16:19-31 рассказывают притчу о богаче, попавшем в ад, и жившем возле него нищем Лазаре, попавшем в рай.
Опять же, в рай и ад будут направляться по воскрешении, после Суда - а не непосредственно после смерти. Это отличие Нового Завета. Подробности ада тоже занимательны: муки, пламя, пропасть между адом и раем.
16:26: "Помимо всего этого {доводов, почему богатый человек находится в аду}, между вами и нами проложена великая пропасть..."
Какая, собственно, пропасть, если рай на небесах? Вероятно, она была ответом на очевидный довод: если в раю находятся добрые праведники, то как же они могут оставить в мучениях тех, кто находится в аду? Отсюда концепция пропасти: они бы хотели помочь, но не могут.
16:23: "И в аде, будучи муках, он {богач} поднял глаза свои, увидел вдали Авраама и Лазаря на лоне его..." А как же увидел, если ад - это "тьма внешняя"?
Богач попал в рай только потому, что 16:25: "ты получил уже доброе твое в жизни твоей, а Лазарь злое; ныне же он здесь утешается, а ты страдаешь..." Термин "получил" предполагает внешнюю силу, а не собственную волю. Возможно, из ада как наказания злых Лука формирует ад как место компенсации для тех, кто материально не помогал христианам. Это, видимо, поздняя концепция, когда христианство состояло уже не из небольших общин, как во времена Павла, а уже было структурировано в церковь, требующую средств для собственного содержания и раздачи бедным с целью их привлечения.
Авраам, с которым находится в раю нищий Лазарь, владел множеством скота и, по тогдашним представлениям, был богатым человеком. Так почему же в случае Авраама богатство не помешало ему попасть в рай? А если дело только в собственной праведности, почему распределение между раем и адом произошло в евангельском случае только по критерию богатства/ нищеты? Более вероятно, что здесь нет никакой теологической хитрости, а автор упомянул Авраама, не подумав.
Собственно же превознесение материально бедных встречается и в иудаизме. Так, Zohar2:86: "Горе тому, против которого бедный человек вопиет к своему Господу Небесному, ибо бедный человек ближе всех к Царю".
Впрочем, это была, скорее, социальная установка. Рассматриваются также и нищие духом, Zohar2:93: "По настоящему бедный человек - необученный человек, который не знает, какую заповедь исполнять". Аналогично "нищим духом" христиан и гностиков.
На неаутентичность притчи указывает 16:27-31: "'Тогда, отче {Авраам}, я молю тебя послать его {Лазаря} в дом отца моего... чтобы предупредить их {братьев}, чтобы они тоже не попали в это место мучений'. Авраам ответил: '...Если они не слушали Моисея и пророков, они не будут убеждены, даже если кто-то {Лазарь} воскреснет из мертвых'". Трудно не увидеть здесь ответ христианского автора на сомнения иудеев в воскрешении Иисуса.
17:4: "И если один и тот же человек семь раз в день согрешит, и обратится к тебе семь раз и скажет: 'Я раскаиваюсь, ' ты должен простить его".
В иудейской традиции постоянно подчеркивается, что раскаяние не имеет значения, если человек грешит с намерением потом раскаяться.
Безусловно, в иудейской культуре присутствовало прощение людьми друг друга. Но это относилось к мирским делам. Акцент 17:4 на раскаянии заставляет предполагать, что речь идет о прощении членами церкви именно грехов.
17:5: "Апостолы сказали Господу: 'Усиль нашу веру'".
Очевидно, что ученики не стали бы призывать Иисуса увеличить их веру в него самого. Если они были убеждены, что Иисус может увеличить веру, то какого еще увеличения желать? В этом случае, они и без того считали его божественной фигурой.
Из текста понятно, что они просили увеличить их веру в Б., Которого они не могли осязать, и, видимо, не совсем были в Нем уверены. Даже когда писал Лука, понятия веры в Иисуса еще не существовало. Лука то ли не знал послания Павла, то ли не был согласен с их теологией.
17:6: "Господь ответил: 'Если бы вы имели веру с горчичное зерно, то сказали бы этому дереву: "Поднимись и пересадись в море, " - и оно бы послушалось'".
Если допустить аутентичность эпизода, получается, что Иисус усиливал веру учеников рассказом о ее практической пользе. Непонятно, как можно совместить этот эпизод с отказом от мирского в пользу духовного.
У Матфея, более корректно, этот тезис показывает возможности веры, и не связан с попыткой усилить веру учеников.
17:7-10: Иисус ученикам: "7Кто из вас скажет рабу, который только что пахал или пас овец в поле: '... садись за стол?'... 9Благодарите ли вы раба, который делает, что ему было приказано {заповедано}? 10Так и вы, когда исполните все веленное вам, говорите: 'Мы рабы ничего не стоящие, потому что сделали, что должны были сделать'".
Раввины, напротив, всегда требовали возможно мягкого отношения к рабам. Многие их права прямо закреплены еще в Торе.
Принижение людей в каноническом христианстве контрастирует с позицией иудаизма. Например, Kiddushin22: "Ребе Йоханан бен Заккай сказал: 'Б. могут служить только свободные {в выборе морали}люди, а не рабы".
Понятно, что Иисус вряд ли бы стал обращаться к нищим ученикам с аллегорией рабов.
Можно предположить изначально гностический тезис 17:7-9. Смысл его был бы очевиден: исполнение заповедей ("приказаний") не влечет за собой благодарности ("спасения"), поэтому их соблюдение бессмысленно.
17:10 могло быть проявлением иронии гностиков, но, скорее, было добавлено христианским редактором или Лукой, воспринявшим тезис как традиционное в христианстве принижение верующих".
17:11: "Идя в Иерусалим, Он проходил через местность между Самарией и Галилеей..."
Путь из Галилеи в Иерусалим проходит через Самарию. Другие описания не упоминают, что между этими территориями была еще какая-то местность. Хотя это и возможно, но характерно, что Лука не упоминает ее названия.
18:31: "вот, мы восходим в Иерусалим..." 18:35: "Когда же подходил Он к Иерихону..." Обычный путь из Галилеи в Иерусалим не проходит через Иерихон, который находится в малонаселенной местности. Делая крюк, чтобы проповедовать в Иерихоне, Иисус бы оставил в стороне густонаселенную местность. Кроме того, восхождение в Иерусалим предполагает прямую дорогу.
19:11: в Иерихоне "Он был близ Иерусалима..." Едва ли тогдашние жители Иудеи считали Иерихон "близ Иерусалима".
17:12: "И когда входил Он в одно селение, встретили Его десять человек прокаженных, которые остановились вдали".
Этого эпизода нет у Матфея. Автор явно проводит связь с Лев13:46: прокаженные должны находиться вне селения. Это правило едва ли действовало в Иудее в то время жестко. Если прокаженные могли ходить в густонаселенной местности (Мф8:2: среди толпы), то вряд ли они были реально изолированы.
18:9-14: "Двое пошли в храм... фарисей... молился так: 'Б., благодарю Тебя, что я... не похож на этого мытаря; пощусь дважды в неделю, отдаю десятину со всего дохода'. А мытарь, стоя вдалеке, даже не смотрел в небо, но бил себя в грудь и говорил: 'Б., будь милостив ко мне, грешнику!' Говорю вам, этот человек пошел домой, будучи оправдан, а не другой".
Это типично христианский подход, принципиально отличающийся от иудейского. В христианстве важны не добрые дела, а унижение. По мнению автора притчи, мытарь был оправдан и с чистой душой пошел грешить дальше, а фарисей, соблюдающий заповеди, не заслуживает одобрения.
18:31-32: "сказал им: вот, мы восходим в Иерусалим, и совершится все написанное чрез пророков о сыне Человеческом: Ибо предадут Его язычникам..."
Во-первых, у пророков не могло быть сказано ничего подобного. По определению, Мессия должен восторжествовать, а не погибнуть от рук язычников. Сектантские тексты о страдающем или предваряющем Мессии не могут рассматриваться как пророчества.