5:15: "А когда мы знаем, что Он слушает нас во всем, чего бы мы ни просили..."
Достаточно меркантильные отношения: "слушает нас во всем, чего бы мы ни попросили". Иоанн считает Иисуса марионеткой, исполняющей его желания.
5:16: "Если кто видит брата своего совершающего грех, но не смертный, то пусть молится, и даст ему жизнь..."
Так ведь грех и без того не смертный.
5:18: "Мы знаем, что всякий, рожденный от Б., не грешит..."
5:1: "Всякий верующий, что Иисус есть Христос, от Б. рожден..." То есть, христиане не грешат. Как же тогда 5:16: "Если кто видит брата своего согрешающего..."
2-е Иоанна
1:8: "Наблюдайте за собою, чтобы нам не потерять того, над чем мы трудились, но получить полную награду".
Иоанн соблюдал заповеди не из веры, а для получения награды? Даже если это была рекомендация для новообращенных, то он считал уместной сделку такого рода. Иоанн соблюдал заповеди не из естественной потребности, веры, а трудился над их соблюдением.
1:10-11: "Кто приходит к вам и не приносит сего учения, того не принимайте в дом... приветствующий его участвует в злых делах его".
Отсутствие доброго дела (веры в Иисуса) еще не означает злого дела. Приходя в дом, неверующий в Иисуса злого не делает. Требование Иоанна бессмысленно и жестко.
3-е Иоанна
1:7: "они ради имени Его пошли, не беря ничего у язычников".
Вряд ли язычники что-то предлагали христианам, а они не взяли. Речь, возможно, идет о прозелитах. Иоанн их настолько презирал, что считал правильным, что иудеи-христиане у них ничего не брали.
Подобный подход характерен для ессенов.
1:9: "Я писал церкви; но любящий первенствовать у них Диотреф не принимает нас".
При таком моральном облике руководителей местных церквей вряд ли стоит предполагать, что они читали Евангелия. Отметим, что даже около 70-го года ни Евангелия, ни прототексты еще не были известны.
Христианские теологи иногда утверждают, что Диотреф не был руководителем христианской церкви. Но 1:10 вполне конкретен: "и сам не принимает братьев, и запрещает желающим, и изгоняет из церкви".
Авторитет Иоанна был очень низок, если с ним не считался руководитель местной церкви. Видимо, тогда еще не было известно о его апостольском сане. Теологическое обоснование его положения в церкви появилось гораздо позже.
Послание Иуды
1:1: "Иуда, раб Иисуса Христа и брат Иакова".
Мф10:2-4 перечисляет апостолов. Другого Иуды, кроме Искариота, там нет. Лк6:14-16, перечисляя апостолов, вместо Леввея по прозвищу Фаддей называет Иуду, сына Иакова.
Едва ли автором был Иуда Фома. Конечно, его Евангелие должно быть только сборником цитат Иисуса, но сам подбор их весьма характеризует Фому. Трудно предположить, что этот же человек написал это послание. Кроме того, его устойчиво называли Фомой, а не Иудой.
Трудно представить себе, когда апостол называет себя рабом того, с кем он провел в Галилее продолжительное время, с кем говорил, в ком сомневался.
1:3: "я почел за нужное написать вам обращение - подвизаться за веру, однажды данную святым".
Иуда называет сам себя святым? Ин5:31: "Если Я свидетельствую Сам о Себе, то свидетельство Мое не есть истинно..."
Иуда говорит "однажды преданную" - едва ли бы так сказал очевидец.
1:4: "некоторые люди... обращающие благодать Б. нашего в повод к распутству и отвергающие... Иисуса Христа".
Распутству предавались многие языческие секты. Какие-то из них могли впитать мессианскую легенду Иисуса. Такая легенда о скором конце дней хорошо могла использоваться для обоснования распутства. Не исключено, что как раз они-то и были первыми христианами, с которыми боролись сектанты, потом названные апостолами.
"Отвергающие... Иисуса Христа" могло быть поздней вставкой с целью дистанцироваться от сектантов. Могло быть и так, что распутные сектанты приняли только некоторые тезисы легенды, без ее теологической части.
1:5: "Господь, избавив народ из земли египетской, потом неверующих погубил..."
Такого в исходе нет. Возможно, Иуда имеет в виду то, что вышедшие из Египта старше двадцати лет не вошли в землю обетованную в наказание за то, что роптали. Но их не погубили.
1:6: "И ангелов, не сохранивших своего достоинства... соблюдает в вечных узах..."
Это фантазии на эллинские темы.
1:7: "Как Содом и Гоморра и окрестные города... подвергнувшись казни огня вечного..."
В этом эпизоде Бытия нет речи о вечном огне. Упоминаются Содом, Гоморра и окрестности - а не окрестные города. Какие могли быть другие города в окрестности двух небольших поселений?
1:17-18: "помните предсказанное апостолами... Иисуса Христа... они говорили нам..."
Иуда явно не относит себя к апостолам.
1:18: "Они говорили нам, что в последнее время появятся ругатели, поступающие по своим нечестивым похотям".
Иуда дословно цитирует 2Петр3:3. Он явно жил гораздо позже апостолов и считал, что его-то время является последним.
Иисус, говоря в Мф24 о знамениях последних дней и свойствах лжепророков, не упоминал о похоти. Иуде послания уже были доступны, но Евангелий все еще не было.
1:20: "А вы... назидая себя на святейшей вере вашей, молясь Духом Святым..."
Иуда вообще не считал святой дух отдельной теологической сущностью, но полагал, что им обладает каждый верующий.
"Святейшей вере вашей" - к тому времени христианство уже превратилось в самостоятельную религию.
В целом, послание признается псевдоэпиграфией с заимствованием из 1Енох.
Статус Иисуса
Для непредвзятого человека - загадка, что же особого современные христиане находят в Иисусе, почему они уделяют ему столько внимания. Любому теологу очевидно (и большинством признается), что эпизод воскрешения Иисуса - чистая и поздняя выдумка. Но ведь для Павла, заложившего современную церковную доктрину, именно вера в воскрешение Иисуса является ядром религии, гарантией спасения, единственной обязанностью христианина.
Некоторые еще отстаивают совершение им чудес - но с каких позиций? Естественнонаучных! Они пытаются доказать, что эти же исцеления мог совершить очень квалифицированный психотерапевт. Однако никто из них не поклоняется своему психоаналитику.
Божественность Иисуса постулировалась в течение 17 веков, после расправы со сторонниками Ария. Но сегодня уже известно - эта традиция не основана на ранних текстах. Она привнесена прежде всего Павлом, исходя из эллинских традиций. Ни в каких текстах, минимально претендующих на аутентичность, Иисус на объявлял о своем божественном происхождении.
Иисус не был человеком, особо достойным поклонения. О многих людях мы знаем гораздо больше достоверных фактов, которые могут быть основанием для уважения и даже преклонения. Он не был и особо необычным человеком. Например, Пифагор творил чудеса (успокаивал море, исцелял, поднимался на небо и т.п.), учил новой теософии, этике.
Иисус не создал новой религии. В христианстве мы встречаем эклектичное скопление положений, вырванных из контекста тех или иных верований. Даже наиболее странные концепции христианства (богочеловек, триединство, искупительная жертва сына бога) были известны в более ранних религиях. Многие важные положения христианства основаны исключительно на мнении отцов церкви.
Иисус не принес новой морали. Абсолютно все его этические высказывания и доктрины были известны в культурах ближайших народов. Зачастую они были просто популярными максимами.
И в дополнение ко всему, историчность самого Иисуса более чем сомнительна. По крайней мере, о нем, по-видимому, не сохранилось никаких достоверных упоминаний. Если отбросить авторитет традиции, как современный человек может принять такой образ за абсолютный идеал?
Тезисы и даже чудеса Иисуса отнюдь не новы или исключительны. Впрочем, для иудейского фольклора более типичны простые чудеса: дождь, лечение жара. Иисус же, в основном, занимался экзорцизмом. Вероятно, здесь причудливая смесь, в которой авторы из различных культур добавляли привычные для них чудеса.