Слушания перед иудейским советом достигают драматической кульминации в тот момент, когда Иисус произносит свое исповедание. Первосвященник спрашивает Иисуса: «Ты ли Мессия, Сын Благословенного?» (Мк 14:61). Как мы уже видели, у него есть все основания задать этот вопрос. Въезд Иисуса в Иерусалим, приветственные крики толпы, его вызывающее поведение в Храме, донесение о его помазании — все это указывает на то, что Иисус считает себя Мессией. Даже в его исцелениях и изгнании бесов можно усмотреть параллель с историями о знаменитом царе Соломоне. На вопрос первосвященника Иисус дает прямой ответ:
«Я;
и вы увидите Сына Человеческого,
восседающего по правую сторону Силы
и грядущего с облаками небесными»
В ответе Иисуса звучат два отрывка из Ветхого Завета, причем оба связаны с судом. Выражения «Сын Человеческий» и «грядущий с облаками небесными» взяты из Дан 7:13, а выражение «восседающий по правую сторону» — из Пс 109:1. И Дан 7, и Пс 109 представляют сцены суда над врагами Бога. Возможно, мы, современные люди, не слышим в этих словах Иисуса угрозы, но ее ясно слышит первосвященник — и он приговаривает Иисуса к смерти за эти слова не только потому, что Иисус считает себя Сыном, которого помазал Бог, но и потому, что арестованный косвенно заявил, что воссядет на престоле в момент суда над первосвященником, как если бы последний был врагом Бога. И не стоит удивляться тому, что в ответ на прямые слова Иисуса прозвучали обвинения в богохульстве и смертный приговор (14:63–65).
Наутро иудейские властители, посовещавшись, принимают решение направить Иисуса к римскому правителю Пилату. Теперь судьба арестованного находится в руках префекта. Иудейские властители уже приняли свое решение. Отныне им остается только стоять в стороне, подбадривая или осыпая насмешками других участников драмы. Но прежде чем мы обратимся к суду Пилата, следует со всей ясностью понять одну важную вещь: нельзя обвинять еврейский народ в суде и распятии Иисуса. Такое обвинение плохо не только с богословской, но и с исторической точки зрения. Историк понимает, что Иисуса приговорила к смерти ничтожно малая группа влиятельных иудеев. Весь народ в целом не выносил этого приговора. И даже те, кто позднее в тот день требовали его распятия, были сравнительно малочисленной группой. С богословской точки зрения Иисус умер за грехи всех людей земли. В этом смысле мы все послали его на крест. Ни один отдельный народ в этом обвинить нельзя. А теперь перейдем к Пилату.
По свидетельству всех четырех евангелий, на допросе у Пилата главной темой было обвинение Иисуса в том, что он претендовал на роль царя иудеев (Мк 15:2, Мф 27:11, Лк 23:3, Ин 18:33). Это подтверждает и обозначение вины Иисуса при распятии «Царь иудейский» (Мк 15:18, 26 и параллельные места в других евангелиях). Существуют убедительные аргументы за то, что этот титул не был плодом творчества христиан, которые хотели таким образом выразить свою веру или что–либо еще. Христиане называли Иисуса Мессией (или Христом[9]), Сыном Божьим, Господом и Спасителем, но не «Царем иудейским» — не тем самым титулом, которым римский сенат пожаловал Ирода Великого (Война 1.282, Древн. 14:36; 15:373, 409; 16.291).
Сомнительно, чтобы Пилат при обычных обстоятельствах колебался, решая вопрос о казни возмутителя спокойствия. Но дело происходит в канун Пасхи, самого великого из всех священных праздников иудеев. Что еще хуже, этот праздник был посвящен событию, когда Бог избавил свой народ от гнета иноземцев. Пилат не мог не держать это в уме, поскольку знал особенности народа, которым управлял. Разумеется, он всегда стремился продемонстрировать свою власть и мощь Рима, чтобы сохранить за собой пост правителя этой земли и поддерживать здесь Pax Romana (Римский мир), однако при этом временами ему приходилось быть мудрым и проницательным. Желал ли он казнить популярного в народе пророка и целителя накануне Пасхи прямо за стенами Иерусалима? Может быть, достаточно бичевания или заключения в тюрьму? Пусть решает народ.
Праздничное помилование
Все четыре канонических евангелия рассказывают о том, что Пилат был готов объявить о помиловании одного из осужденных преступников на Пасху (Мк 15: 6–15, Мф 27:15–23, Лк 23:18–25, Ин 19:10–12). Некоторые критично настроенные исследователи выражали сомнение в исторической достоверности этих рассказов, однако трудно себе представить, чтобы все четыре евангелиста использовали выдумку, которую было достаточно просто разоблачить. Кроме того, до нас дошли и другие не вызывающие сомнений истории о том, как римские или какие–то иные властители отпускали узников на свободу в особые дни. Так, римский историк Ливий (около 25 до н. э.) говорит об отдельных случаях, когда узников освобождали (История Рима от основания города, 5.13.8). Сын Ирода Архелай, которого незадолго до описываемых событий назначили этнархом Иудеи и Самарии (4 до н.э.), в ответ на пожелания народа освободил многих заключенных (Древн. 17.204). Флавий рассказывает и о том, что прокуратор Альбин, правивший всем бывшим царством Ирода Великого (62–64 н. э.), готовясь покинуть свой пост, освободил многих узников (нечто подобное амнистии, объявленной уходящим с поста президентом). В одном официальном документе, созданном не ранее 85 года н.э., говорится: «Хотя ты заслужил бичевания… я отдал тебя толпе» (П.Флор. 61). В данном случае римский властитель освобождает преступника от бичевания, которое нередко предшествовало распятию, и отпускает его на свободу. Несколько иной сценарий описывает Плиний Младший, правивший Вифинией (Малая Азия) при императоре Траяне (около ПО н.э.): он говорит о помиловании преступников, которые «умолили проконсулов и легатов» о прощении (Письма 10.31). Наконец, в Мишне (около 200 н. э.), сборнике иудейских устных преданий и законов, говорится: «режут (пасхального агнца) для того… которому обещали выпустить его из тюрьмы (на иудейскую Пасху)» (м. Песахим 8:6).
9
Христос — греческое слово, означающее «помазанник». Соответствует еврейскому «Мессия», которое обозначало помазанного царя Израилева. Ученики воскресшего Иисуса стали употреблять слово «Христос» как часть имени своего Господа.