Меня жаждущим –
ни единого!
И душа восскорбела по ним,
по потомкам людским,
что сердцами слепыми
не видят ни зги.
Приходя в мир пустыми,
всё ищут они,
как пустыми из мира уйти.
И до ныне
пьяны суетой!
И, пока не минует запой,
не возжаждут принять Моё имя.
____________________________________________
Одиночество Иисуса посреди опьяненных миром людей – вот тема высказывания. В ней несколько мыслей. Первая – опьянение миром исключает жажду по Иисусу. За этим стоит враждебная альтернативность социума в отношении Царства. И тут возникает вторая мысль-вопрос: чем собственно пьянит людей мир?
Метафора алкогольного опьянения говорит о неадекватности восприятия людьми их жизни. А именно – они не видят того, что их жизнь пуста, что их жизни не наполнены Жизнью. Они не способны увидеть никчемность своего существования. Они не видят суетности и ненужности своих занятий. Напротив, они им кажутся важными и ст о ящими. Люди пребывают в иллюзорной жизни. И она ослепляет их. Лишает их всякой жажды поиска Жизни настоящей. Эта иная Жизнь пришла на землю, предстоит в Иисусе среди них, но…
Третья мысль – о необходимости отрезвления. Запой мирской жизнью должен миновать. Без выхода из запоя жажда по Иисусу не возникнет. Мир должен разоблачить себя. Открыться человеку своим лживым ликом. Только тогда человек возжаждет иного Царства. Царства иной Жизни.
Четвертая мысль – о скорби Иисуса. Скорбь ожидания отрезвления. Скорбь, столь знакомая нам, живущим рядом с попавшими под дурман мирского обольщения детьми, супругами, родителями. Пусть нас утешит мысль о том, что это не только наша скорбь. Это скорбь Иисуса. Не будем злиться на наших опьяненных миром ближних. Не будем их судить. Не станем превозноситься знанием, им недоступным.
И перестанем торопить события. Лучше воспользуемся возможностью прильнуть к скорбящему сердцу Иисуса. Мы не одни, кто ждет светлого часа их покаяния. Он вместе с нами. Пусть преобразится наша скорбь присутствием Его света!
33. Иисус сказал: Я встал посреди мира, и я явился им во плоти. Я нашел всех их пьяными, я не нашел никого из них жаждущим, и душа моя опечалилась за детей человеческих. Ибо они слепы в сердце своем и они не видят, что они приходят в мир пустыми; они ищут снова уйти из мира пустыми. Но теперь они пьяны. Когда они отвергнут свое вино, тогда они покаются. (Т)
28. Сказал Иисус: Я стоял в середине мира, и Я явился им во плоти. Я нашёл их всех пьяными, Я не нашел никого из них жаждущим, и Моя душа опечалилась над сынами человеческими, ибо они слепы в своём сердце и не видят, что пришли в мир пустыми. Они ищут вновь уйти из мира пустыми. Но теперь они пьяны. Когда они бросят своё вино, тогда они покаются. (А)
32
Сказал Иисус:
– Если плоть для Духа возникла,
это чудо.
Если ж Дух ради тела воспрял –
это чудное чудо.
Но Я,
Я дивлюсь одному:
как могло сверхбогатство вместиться
в саму нищету!
_________________
В отношении плоть/Дух Иисуса не занимают причинно-следственные связи. Так называемый основной вопрос философии – не Его. Иисуса восхищает сама возможность единения Духа с плотью. Возможность, которую Он явил Собой.
Гениальность взгляда Иисуса на отношения плоти и Духа – в прозрении знаковой природы плоти как носителя, а Духа как носимого. Иисус обогнал человечество на две тысячи лет в предвосхищении диалектики означающего и означаемого, причем, казалось бы, на совсем незнаковом материале.
Встреча нищеты означающего со сверхбогатством означаемого – суть всякого знака. Именно это единство несовместимого, доступное знаку, обнаружил и явил Своей Жизнью Иисус. И, уча этому, тиражировал в лучших Своих учениках. Потому и у Павла неслучайно сказано: « Вы наше письмо, написанное в сердцах наших, узнаваемое и читаемое всеми человеками; вы показываете собою, что вы письмо Христово, через служение наше написанное не чернилами, но Духом Бога живого, не на скрижалях каменных, но на плотяных скрижалях сердца ». (2 Кор. 3:2)
Понимание плоти не как самодостаточной жизни, а как ее, Жизни, носителя открывает очень многое в учении Иисуса. Это и конкуренция мира с Царством за статус носимой жизни. И несовместимость их в этом качестве. И бессмысленность и невозможность существования носителя без носимой жизни. И оскверненный потенциал носителя в случае ущербности носимой жизни. И обреченность на смерть носителя как такового. И обретение носителем вечности, если носимое вечно…
Не здесь ли, в экзистенциальной семиотике , ключ к систематике учения Иисуса?