Алеша так увлекся, что не сразу обратил внимание, что уже давно не слышит своих, а когда обернулся назад, то там уже никого не было.
— Хэй! — крикнул он. — Ба-бу-шка! Ге-ра-а-а! Вы тут?
Никто не отвечал. «Надо вернуться назад к машине», — решил он. Алеша был уверен, что выбрал правильный путь. «Ну как же, все верно. Вот сосна со сломанной веткой, а дальше небольшой овражек», — размышлял он. У него не было мысли, что можно уйти в совершенно другом направлении. Все эти разговоры про «заблудиться» он считал бабушкиными страшилками, которые к нему не имеют никакого отношения. И вообще, разве с ним что-то может случиться? С ним, с Алешей, которого так любят мама и бабушка, у которого такой добрый, умный отец, а дед — тот, кто вообще может просто абсолютно все!
Когда мальчик перешел через овраг и не увидел там опушку, где начиналась тропинка к шоссе, его сердце тревожно екнуло в первый раз. Со всех сторон мальчика окружали огромные сосны и никакого намека на дорогу. Правда, волнение не успело перерасти в нечто большее. Алеша наконец обнаружил грибы, и эта находка немедленно поглотила все его мысли. Красивые, словно с картинки, заманчиво высовывающие свои шляпки из травы, они завораживали, не оставляя шанса тому, чтобы пройти мимо. Он аккуратно срезал их; прежде чем положить в корзину, крутил в руках — ни одной червоточинки. Алеша ликовал: «Я принесу домой и землянику, и грибы!» Ему очень хотелось порадовать бабушку и удивить деда. Он ощущал себя полностью счастливым, может быть, впервые в жизни. Да, по крайней мере, таким счастьем он никогда прежде охвачен не был. Это все грибы… Маслята притупили тревожность. Они занавесили краткосрочную память, как будто бы обладали таинственной способностью некоторых своих собратьев оказывать влияние на сознание, и будто это воздействие могло случиться посредством одного лишь визуального контакта. Алеша оставался там до тех пор, пока не собрал все.
Вернуть его к действительности помогла тишина. Он даже вздрогнул, когда заметил, как стало тихо вокруг. Внутри все оборвалось, и вот теперь он по-настоящему понял, что остался совсем один.
Потом, когда все закончилось, в памяти Алеши осталось лишь то, как он сидел на пригорке, а со всех сторон его обволакивала эта тишина. Никогда раньше он не слышал такой. Его всегда окружали звуки: голоса мамы, бабушки, деда, отца, Геры и Лизы, лай собак, шум ветра и дождя, музыка любимого мультсериала, сверчки, да мало ли их всяких… Но сейчас стояла тишина. Сначала это пугало, давая ясно понять, что он — один, что рядом нет ни матери, ни отца, никого из тех, кого он так горячо любил. Это было странное чувство — Алеша ощущал себя апельсином, с которого неожиданно сняли кожуру и разделили на дольки. Его пронзил ужас — абсолютный и совершенно безнадежный, — но, к счастью, это длилось недолго. Тишина — она ведь лишена угрожающих и неприятных звуков. Что ее бояться? Зачем? Зато Алеша слышал свое дыхание…
Посидев так немного, мальчик решил идти дальше. Сначала он решил вернуться к земляничной поляне. Это было несложно, но ничего не изменило — непонятно, куда следовало двигаться теперь. Алеша пытался вспомнить, каким путем он оказался здесь. Выйдя на середину поляны, он принялся поворачиваться вокруг себя, пытаясь нащупать правильное направление. Ничего не ясно. Накативший ужас сделал за него выбор, и Алеша побежал что есть мочи куда глаза глядят. Он бежал и беззвучно плакал. Слезы застилали взор, крупные капли попадали в рот, а он все мчался и мчался сломя голову прочь от своего страха. Шестым чувством понимая, что лишь это может спасти его и не позволит расклеиться окончательно. Остановиться означало проиграть этому монстру, и тогда погибель неизбежна. В какой-то момент к Алеше пришло осознание, что он бежит по тропинке. Блеснула надежда на скорое спасение. «Корзинка?» — пронеслось в голове мальчика и тут же отлегло. Она по-прежнему была в его руках, просто он ничего не чувствовал, кроме желания не дать ужасу сожрать себя. С бега Алеша перешел на быструю ходьбу. Он ощутил усталость и впервые за все время жуткий голод. Начинался довольно крутой подъем, по которому разогнаться можно было лишь в обратном направлении. Он не узнавал ни тропку, ни подъем, но альтернативы этому маршруту не было. Поднялся. Наверху все тот же лес, только деревья теперь еще плотней друг к другу. И тропинка… Она предательски исчезла. Куда идти?
Справа от себя Алеша увидел пещеру, выдолбленную в известняке. Залез туда. Пещера состояла из двух «комнат». Первая — достаточно просторная для одного человека, вторая — узкая и тесная. Везде сухо и чисто. Алеша подумал: уж не Дикенького ли мужичка эта пещера? Как тут не поверить в легенды? В первый момент стало страшно, а потом вспомнился дед, рассказывавший обо всем этом. И при мысли о нем сразу сделалось спокойно и легко, как если бы он поговорил с ним. Это был явный знак, что все хорошо, но Алеша решил убедиться на всякий случай. По рассказам деда, рядом с пещерой бьет родник, и действительно, вскоре он смог убедиться в этом сам. Напился. Вода была вкусная. Она немного притупила голод и придала сил. Алеша даже был готов идти дальше, но куда именно? Не лучше ли ему остаться здесь, пусть даже придется переночевать в пещере? В конце концов, не дается ли ему неведомыми силами подсказка, что нужно остаться тут и дожидаться своих, которые непременно отыщут его? Иначе и быть не могло. Алеша вернулся обратно к пещере. Хотелось есть, но мальчик твердо решил, что не притронется к ягодам. Он сел у входа и прислонился к стене, подумал о своих домашних, как они, должно быть, сбились с ног в поисках его и страшно переживают. Заплакал. Затем почувствовал резкую усталость и провалился в сон.