Андрей, дернув за веревку, захлопнул форточку, немного размялся у гимнастической стенка, и тут в зал вошел парень, которого он видел при входе.
— Так ты и есть Андрей? — смущенно улыбнувшись, спросил незнакомец. Теперь он был в тапочках и тренировочном костюме.
— Я, — Андрей растерянно кивнул.
— Меня зовут Коля, я с вами буду работать.
— Вы? — удивленно воскликнул Андрей. В форме парень был нескладен и некрасив и еще меньше походил на акробата.
— Что, уже познакомились? — вбежав в зал, спросил Слава. — Тогда сразу начнем…
Уложив новичка на подушку, он заставил Андрея запрыгнуть к нему на ступни, сделать суплесс, другой… Потом Андрей по Славиной команде выкрутил с новичком сальто и, спрыгнув на пол, поморщился. Ноги у Коли были неловкие, как костыли.
— Ты чего? — спросил Слава. — А ну-ка попробуем со мной.
Вздохнув, Андрей вернулся в «седло», выкрутил сальто.
Слава поймал его мягко, совсем незаметно, но потом снова отдал место на подушке Коле…
— Слав, я устал, можно я пока на голове постою?
— Ну хорошо, только недолго, — Слава кивнул, но незаметно от Коли покачал головой, догадавшись, что Андрей просто-напросто дурит: обычно на репетиции они работали на подушке полчаса, а с паузами и час.
Андрей удрал к роялю, расстелив мат, стал репетировать копфштейн. Его злило, что Слава не замечает, что новичок нескладен, неуклюж, говорит с ним так, словно все уже решено, совсем не думая о том, как тот будет смотреться в манеже со своими длинными чуть ли не до колен руками, нужными разве что регулировщику уличного движения или боксеру в дальнем бою, но совсем не акробату. Еще труднее было представить новичка на батуте.
Вечером за чаем Слава спросил:
— Ты чего сегодня капризничал? Колю обидел.
— Да ну его, он бросать совсем не может, а говорит, что в «Икарийских» работал…
— Научится. «Нижним»-то он никогда не был, только в сетке в плечи ловил.
— Зачем ты тогда его взял, он же совсем не подходит…
— У Коли характер хороший, для группового номера — это главное…
Не допив чай, Андрей ушел в комнату. Единственно, что могло теперь его спасти — это четвертый партнер, мальчишка, который стал бы работать с Колей, взял бы на себя труд привыкать к его длинным, костлявым ногам. Но Слава искал «верхнего» вяло, почти не ходил по залам, не хотел выбирать никого и в секции батута при МГУ, где некоторые прыгали на батуте не хуже Андрея.
Спустя три дня вечером, когда Андрей грыз карандаш, пытаясь решить задачку по физике, в кухне что-то звякнуло. Через секунду оттуда прилетел Славин вскрик:
— Андрюха! Это не твои друзья стекло разбили?
Андрей, не одеваясь, выскочил на улицу. Было уже темно, покачиваясь на ветру, тускло светили фонари. Через пустырь к школе со всех ног улепетывал мальчуган, маленький пятиклашка. Андрей настиг его в тот самый момент, когда он пытался выбросить в кусты самодельное ружье. Духовушка была сделана из железной трубки и велосипедного насоса, только приклад был настоящий.
— Ты что, озверел, по окнам палить? — спросил Андрей, завершив осмотр ружья.
— Я не знал, мы раньше только пластилином стреляли, а сегодня Женька шарик от подшипника принес, — всхлипывая, оправдывался мальчишка. Он был одет в старый тренировочный костюм и пиджачок с чужого плеча, с круглым импортным значком. Глазки его беспокойно бегали по сторонам.
— Где живешь? — строго спросил Андрей.
— Я больше не буду, — стараясь привлечь внимание прохожих, мальчишка громко заревел.
Андрей, озлившись, поволок его к парадной, из которой уже появился Слава.
— Это он стрелял, из самодельного ружья.
— Вот как? — удивился Слава. — А как тебя зовут?
— Леша, — сквозь слезы промычал пацан.
— Где твоя квартира?
Мальчишка заревел еще громче.
— Что ты орешь как припадочный? — возмутился Андрей.
— Меня отец изобьет…
— А что же ты нам со стеклом делать прикажешь? — спросил Слава, кивнув на окно.
— Ну ладно, пошли, поговорим, — Слава подтолкнул мальчишку к подъезду.
В квартире пацан вдруг затих, его внимание привлекла стоящая в коридоре на полу низкая подушка.
— А это что?
— Это подушка, или тринка, — объяснил Андрей.
— Какая это подушка, она же деревянная, — усмехнулся мальчишка и постучал по тринке сбоку, там, где не было обивки.