- Бёрге, ну, разве не лучше всего отдать драгоценности? Тогда тебя не выгонят из Дании, как твоего отца. - сказал я.
- У моего отца совсем другая история. Он пытался продать это все немцам, во время войны. Но этому братству не стоило показывать ему драгоценности, отец случайно их увидел!
- Ну, Бёрге, ты можешь снова оказаться в выигрыше, если найдешь драгоценности короны. Они много значат для всех в Дании.
- Тут не знаешь, что и выбрать. Если я не принесу сокровища короны, я могу спокойно пойти в ад и остаться там, потому что моя жизнь станет адом на земле. Все, не хочу больше вас слушать. Может быть, вы просто останетесь тут, а я уйду?
- Бёрге, ну ты не оставишь нас здесь одних, чувак!
- Ну, вообще-то, оставлю, и, может быть, это лучше для вас, чем попасть в когти моей жене.
- Бёрге, дай нам хотя бы проверить, осталась ли у нас еда в рюкзаке, мы так голодны! - просяще сказал Тарик.
- Ладно, проверяйте, но быстро, черт вас дери!
Тарик открыл рюкзак, пока Бёрге смотрел в яму, и достал разломанные киндер-сюрпризы, муку, дрожжи, средство для мытья посуды и уксус.
- Эй, что ты делаешь? - спросил Бёрге.
- Это всего лишь индийский суп, - ответил Тарик, замешивая яйца.
- Индийский суп из уксуса и средства для мытья посуды? Это же не вкусно...
Тарик встряхнул контейнеры с мутным содержимым. Внутри что-то шипело и Тарик вдруг швырнул контейнер Бёрге, крикнув, - Эй, Хуберт! Ну-ка попробуй индийскую кухню!
Бёрге схватил две бомбочки. Остальные упали прямо перед ним, но он этого не видел, потому что в следующую секунду они все взорвались. Раздалось "Бах!" и Бёрге облепило липкой белой массой.
- Аргх! Что происходит? Я ничего не вижу! - крикнул он и шагнул прямо в яму.
Я подбежал и поднял лестницу.
- Ну, Бёрге, теперь ты, конечно, уже не Супер-Бёрге. Дай пять, Тарик, - закричал я, мы ударили по рукам, аж ветер засвистел.
Бёрге убрал часть пасты с глаз, чтобы снова видеть.
- Это не сойдет вам с рук! Клянусь вам! Это значит войну между нами, и я выйду из нее победителем, - крикнул он из ямы.
- Сначала ты должен будешь все объяснить Илзе!
- Я отомщу за себя! Вы не жильцы!
Мы с Тариком прыгали, танцуя индийский танец радости, пока в яме что-то не сверкнуло.
- Берегись, Тарик! - закричал я и оттолкнул его. Мы не успели упасть на землю, как раздался хлопок. Потом все стихло, и мы увидели, как из ямы струится белый дым.
- Ничего себе, этот безумный верблюд стреляет в нас, - сказал Тарик.
- О чем, черт возьми, ты думаешь, Бёрге, ты спятил? - крикнул я ему.
- О чем я думаю? Вот об этом, и, если вы не заметили, я еще раз выстрелю.
- О, я не думаю, что стоит это делать, Бёрге, - тихо сказал я, - потому что выстрел попал в стену, и она начинает осыпаться.
- Черт, мужик, разве мы не должны выбираться, пока все не рухнуло? - сказал Тарик.
- О, а как насчет меня? - закричал Бёрге.
- Расслабься, Бёрге, мы выберемся и скажем полиции, что ты сидишь здесь.
- О, спасибо, - прошептал он.
Мы взяли коробку с драгоценностями короны и положили ее в рюкзак Тарика, внимательно посмотрели на лестницу. Мы были, честно говоря, немного испуганы, что все это упадет нам на уши, потому что выстрелы ослабили какую-то опору. Мы медленно поднялись по длинной лестнице, ведущей в бар. Мы слышали шум сирен, и подождали, пока все не стихнет, прежде чем мы выбрались в совершенно пустую комнату.
- Давай, Тарик, теперь нам просто необходимо убраться из этого дома.
Мы выбежали из зала к двери, и быстро выбрались из этих неприятностей. Затем мы пошли на Ягтвей. И на этот раз я действительно думал, что я сплю и вижу сон или, может быть, кошмар.
- О, что здесь творится, Тарик?
- Я не знаю, но это похоже на Багдад или Бейрут. Где мы?
Ягтвей был полностью перекрыт с обеих сторон огромными бетонными блоками, и с нашей стороны стояли, где-то пять тысяч офицеров, окруженных мерцающими полицейскими машинами. Все это напоминало сцену из фильма "Звездные войны" со всеми этими штурмовиками в шлемах. С другой стороны барьера было много молодежи, которые кричали. Их окружили фотографы, операторы и журналисты с микрофонами в руках.
- Какого черты вы тут делаете, - крикнул нам полицейский, который заметил нас на лестнице Молодежного дома.
Он подошел к нам, похожий на робота в этом шлеме и бронежилете.
- Э ... мы туристы из Италии, - ответил я на смеси датского и английского.
- Хорошо, но тут вам нечего делать. Уходите! - крикнул он, и повел нас к одному из автобусов, который стоял на Ягтвей. Когда мы приехали в Эбулеварден, автобус резко остановился, и нас выбросили на улицу.
- Спасибо, что подвезли, но в подвале Молодежного дома есть еще один человек, к нему можно спуститься через бар в большой комнате в гостиной, - сказал я.
Никто нам не ответил, и автобус уехал так же быстро. Там мы осмотрели Эбулеварден с драгоценностями короны королевы Маргрет в кармане толстовки, после всего случившегося, мы были голодные, как собаки.
- Что, поедем в королевский дворец? - спросил Тарик.
- Может, сначала съедим по шаверме?
- Ёксель, да по три. Я могу съесть верблюда, так голоден!
Мы пошли к кебабщику на Блэгэрдсгаде. Тарик, маленький засранец, действительно съел три шавермы. Затем мы решили, что лучше вернуться домой, потому что мама и папа, наверняка, беспокоились.
Едва мы открыли дверь в квартиру, мама, папа и дядя Рафик бросились к нам.
- Мальчики, где вы были? Вы в порядке? - спросила мама.
- Мы ждали всю ночь, потом я пошел к Молодежному дому, но нас не пустили. Кроме того, я сказал полиции, что мои сыновья находятся внутри, но они не поверили мне. Но вы в порядке? - спросил отец.
- О, а как насчет драгоценностей короны и Золотых рогов, они у вас? - спросил дядя.
- Мы тоже виноваты, мы уснули там, и проснулись только утром, - объяснил я.
- А как насчет драгоценностей короны и Золотых рогов? - повторил дядя.
- Заткнись, Рафик, и пусть мальчики придут в себя, - сказал отец.
- Смотри, дядечка, - сказал Тарик, доставая коричневый ящик с золотыми петлями из рюкзака.
Он положил коробку на стол в гостиной и открыл ее очень медленно. В комнате стало тихо.
- Какие красивые, - вздохнула мать.
- Да, ты права, и я горжусь вами обоими. Подумайте, что вы сделали для страны. Молодые уважаемые, верные и праведные мальчики, подобные вам, возглавят эту гордую нацию, - добавил отец.
- Хм, может, вернешься поближе к земле, детка, - сказала мама.
- Да уж. Вернись-ка на землю совсем, Назим. О, мальчики, как много людей знает, что сокровища у вас? - спросил дядя Рафик, вытирая рот.
- Ну, никто, кроме так называемого Бёрге фон Требуха, или Хуберта, как мы его называем.
- Ладно, ладно, только один, да, знает про драгоценности, это, действительно, приятно. Может, стоит пойти к АК 47 Али и узнать не купит ли он цацки в коробке. Я убежден, что, по крайней мере, мы можем получить пятьдесят тысяч крон за сокровища короны, ну и, может, несколько пачек сигарет, если нам повезет. Ну, что скажете? Я иду или как?
Никто не успел ничего сказать, как папа дал дяде по шее.
- Да какого черта, Назим. Почему ты все время дерешься?
- Это потому, что ты сын собаки, Рафик. Это потому, что ты не стоишь больше, чем испражнения турецкого осла, бестолковое ты создание. Мы пытаемся спасти драгоценности нашей королевы Маргрет Второй, фотография которой стоит тут, а у тебя никакого уважения к ней!
- О, это та фотография, которую ты вырезал из журнала, Назим!
- РАФИК! Не смей больше говорить ни слова. Ты ведешь себя, как простой босяк, который только что вышел из глиняной хижины. А ты живешь в Дании!