Церковная община принимает живейшее участие в ходе церковных дел, в самом управлении церковью, способствуя клиру поставить во главу социального распорядка представителей церкви. Современная литература рождает высшие произведения церковного красноречия и толкования Священного Писания; жития святых обрабатываются в виде поучительных сказаний, любопытных и трогательных для культурного общества. Порабощенный греческой культурой Восток высвобождается из под западного влияния и выдвигает свои центры, но рядом с культурой здесь усиливается аскетическое христианство, избирающее своим идеалом жизненные лишения, вражду к миру и его благам, борьбу с языческим просвещением и культурой. Для всех стран Византийской Империи аскетизм является ныне духовной эмблемой христианского государства, успокоенного миром и наставшим благосостоянием, представляется отдаленным идеалом, облагораживающим культурную жизнь и ее социальные формы.
Гражданское общество с видимым интересом отыскивает самые разнообразные способы приложения христианства и к семье и к общественной жизни. Именно в эту эпоху и, главным образом, в пределах Греко-восточной церкви и, точнее, в центрах Византии (так как Рим отныне только подражает или следует ее бытовым формам) создаются общественные приюты, госпитали, убежища, странноприимные обители, диаконии и проч. и проч. Руководят этим общественным движением лучшие и самые высокие умы Империи и Восточной церкви, начиная с Иоанна Златоуста и членов императорского дома, а исполняют все дело общества и братства, управляемые знатными женщинами. Именно в это время упрочился на всем Востоке чин диаконисс, и знатным представительницам этого чина принадлежит в середине столетия известное руководство церковной жизнью восточной общины. Таковы были Пульхерия и Евдокия – две императрицы, из которых одна должна была быть рукоположена в диакониссы.
76. Изображение преподобной Мелании Римлянки в Ватиканском Менологии на 31-е декабря
Начиная с Нины – первой диакониссы Грузинской церкви – на всем греческом Востоке: в Грузии, Армении и Малой Азии, а затем и в Константинопольской епархии и зависящих от нее местах, и далее в Великой Греции, а также частью и на Западе, до Галлии и Англии включительно, в IV–VI веках в церковной жизни играют значительную роль церковные чины «вдов», «дев» и, в частности, особенно «диаконисс». Историки церкви Сократ и в особенности Созомен передают о знаменитых диакониссах IV и V столетий много любопытных для данного периода подробностей. Такова знаменитая Олимпиада, которую враги Иоанна Златоуста преследовали, как главную его опору и могущественное орудие для проведения его идей в народ; это была благотворительница на весь Восток, ей подчинялись патриархи, и приходили с ней в столкновение Византийские императоры.
Таковы были затем: Пентадия, вдова консула; Анастасия и Целерина, славившиеся в обществе своими богословскими познаниями; Макрина, сестра Григория Нисского, и Магна и Марфана, известные своей оживленной деятельностью. Блаженная Никарета Вифинская, благородного происхождения, славилась, как рассказывает Созомен (кн. 8, гл. 23), добродетелью своего жития; когда она лишилась, по людской несправедливости, своего богатства, она все же не оставила бедных, все делила со своими ближними и занялась приготовлением лекарств для бедных людей. Как свидетельствует тот же историк, он не видал в свое время среди религиозных женщин образца подобного смирения, по которому Никарета даже отказалась от достоинства чина диакониссы.
Диаконисса Олимпиада, жившая в середине IV века, славилась столько же своим богатством, своими благотворениями, сколько своим остроумием и красноречием, силу которого напрасно, однако, желает представить тот же книжник в ее судебных ответах, вместо того, чтобы сообщить нам (гл. 24) какие либо реальные подробности. Ряд диаконисс, живших в IV–V веках[64], причислен был к лику святых. Преп. Мелания Римлянка, во времена императора Феодосия Младшего, расширила свою благотворительную деятельность по всему Востоку, совершая путешествия в Карфаген, Египет, Святую Землю и основывая там женские монастыри (ее изображение в Ват. Менологии под 31 декабря, рис. 76).
К сожалению, мы мало узнаём в данном вопросе реальных подробностей этого бытового церковного явления: если историки-монахи не в состоянии понять и представить даже самых крупных событий, вроде нашествия варваров и падения Империи, то тем более смутным и непонятным остается такое тонкое и сравнительно слабое выступление женщины в духовную жизнь, каково ее участие в церковной жизни. Вот почему известия о диакониссах ограничиваются областью их столкновений с властями, нарушения ими канонических правил и не дают данных для понимания этого бытового явления во всей его широте и значении.
64
Троицкий С. В. Диакониссы, стр. 118. Его же: «Восточные диакониссы Магна и Марфана» в «Прибавл. к Церк. Вед.», 1913, № 15–16.