13 октября, день
Общий сбор бригады в Москве и Подмосковье. Пошукали по сусекам: в наличии все, кроме Марика, которого встретим уже на «чёрном континенте». А Москва как встретила нас, так и проводила: хлипким октябрьским дождём. Скорей бы уже в Африку: в лето, в море, в тепло. А то в межсезонье моё обострение особенно воспаляется. Чешется и выпирает.
Последние «прости», последние «прощай» и мы на борту лайнера, летящего в Каир. Каир – ещё не Африка, а только промежуточная точка, «пересылка». Да, кстати, на весовой в ДМД [17] померились рюкзаками: у всех по 14-15 кило, а у нашего Атланта Песочного, Падре Лео все 17! И у Профессора столько же. Видно, сказалась их общая страсть к многочисленным косметико-парфюмерным пузырёчкам и прочим депиляторам. А то как без приятных запахов к африканским цыпочкам подкатывать?
«В самолёте постоянно кто-то стравливает… может даже мы…» – пишу в записной книжке.
Временна́я воздушная пробка и взятая высота – прекрасный повод приобщиться к высокому и воздушному. Гружу в уши «Баттерфляй» Пуччини. Но организм и без того пучит и мутит. Значит, всё-таки «5'nizza», старая добрая «Пятница», проверенная убийственно-тяжёлым 13-часовым кубинским перелётом:
Хорошо, что в ДМД есть зона свободной торговли. Значит, четырёхчасовой полёт не будет спокойным для прочих трезвых пассажиров. И правда, на наш развесёлый хмельной гомон откликаются соседи, к тому же соседки: гид Алеся везёт группу москвичей по разным алеманским [19] озёрам Виктория и иже. А мы раздуваемся от своей программы-максимум – Килиманджары [20]. Хотя ещё не взяли её. Но посыл-то, сам посыл уже каков! Алеся сдаёт все явки и пароли нужных людей и мест в Кении и, попутно, Танзании. В Калахари и Сахаре [21]. Слушаем через раз, через рюмку, как птицы кричат в поднебесье:
«Алеся, Алеся, Алеся…» [22]
Каир. В узком транзитном загончике небольшая группка соотечественников и не очень, ожидающая самолёта до Найроби, включая Алесиных подопечных. Все в предвкушении уже пофланировать меж лавками дьютиков [23], до туалета и обратно. Все уже почти родные. Всех хочется обнимать и целовать. Некоторых особенно и нестерпимо.
13 октября, около 21:00
Первое яркое впечатление от радикально мусульманской страны: довольный удавшейся жизнью дядя, весь в белой тюбетейке и белоснежных одеждах до пят, горделиво проходит мимо. За ним столь же плавно и величаво проплывают, затюленные с ног до головы в чёрное, две жены-наложницы-племянницы-секретарши. Словно чёрные павушки из ансамбля Моисеева. Даже руки глубоко упрятаны под чёрными перчатками. Из-под глухих одеяний лишь иногда проблескивают острые носки шикарных модельных шпилек в блёстках. И только глаза… да нет, не глаза – глазищи! Те самые, ПЕРСИДСКИЕ! Ах, Алексан-Сергеич, милый… ах, Михал-Юрич, родимый… ах, Сергей-Есенич, дорогой… Шаганы вы мои, Шаганы… [24]
Шейховатый дядя удалился по делам, небрежно бросив пальцем эскорту место ожидания. И те расположились в кафе за чашечкой, недалеко от наших тюков. Потихоньку оттаяли, расслабились, стали болтать. А что: бабы как бабы, чего их ради радеть? (Если, конечно, и ту, и другую раздеть.) [25] Такие женщины – их никакими чёрными занавесками не затюлишь.
Мужик в белом, женщины в чёрном… уже хочется здесь остаться…
14 октября, День Второй
14 октября, ночь
Та горстка людей на пересылке и есть состав нашего самолёта до Найроби: Алеся со своей командой, мы и несколько присоединившихся. Места вдоволь, все разбрелись по пустым рядам, устроили себе лежанки и мирно уснули. А я, хоть убей, не могу спать в самолёте, и на целых пять часов надо себе занятие найти. Чем-то заняться… кем-то. Пошёл искать по лавкам. Мести по амбарам и сусекам. Сперва тусил с тремя разбитными девицами из Алесиной группы. Они пьют, а я больше не могу: ведь с раннего утра уже под завязку. Сколько ж можно? А они всё пьют. И разлучаться с рюмками и друг другом на предмет уединиться и «ля пообщаться по душам» [26] не собираются. Ну, я так не играю: «Это не наш метод» [27], – что я могу ещё сказать?
17
Неверное сокращение международного аэропорта Домодедово в Москве, в международной классификации обозначается DME
19
Алеман дословно немец. На Кубе алеманами называют всех белокожих пугливых туристов, не успевших загореть на жгучем Карибском солнце. Как правило алеманы водятся в закрытых туристических резервациях на Варадеро, перемещаются по Кубе в основном на экскурсионных автобусах, выходят из которых редко, исключительно группами и в сопровождении гидов, от группы стараются не отбиваться, с местным населением практически не контактируют
20
Здесь и далее авторская вольность склонять несклоняемые в обычной языковой практике слова, намеренное опрощение речи с целью придания ей разговорного оттенка
21
Строчка из детского произведения Корнея Чуковского, на котором выросло несколько поколений советских и российских детей:
22
Строчки из одноимённой песни советского ВИА «Песняры»:
23
Duty-Free Shop/Store (англ.), а также «дьюти, дьютифри, дьютики, беспошлинные зоны, etc.» – сети магазинов беспошлинной торговли ограниченного ассортимента (алкоголь, табак, парфюм…), расположенные в нейтральных зонах пропуска через государственную границу (в портах, вокзалах, аэропортах). Стоимость товара в них не включает некоторые налоги, акцизы и пошлины, поскольку формально территория является нейтральной, не подпадающей под действие налогового законодательства стран
24
Персидские глаза и прочие реминисценции к творчеству русских поэтов: Пушкина, Лермонтова, Есенина, Шевчука. В том числе прямая цитата из песни Юрия Шевчука «Последняя осень»:
Также отсылка к песне Юрия Шевчука «Глазища»:
Также искажённая цитата из стихотворения Есенина «Шаганэ ты моя, Шаганэ»
25
Строчки из песни Владимира Высоцкого «Притча о Правде и Лжи»:
26
«Ля пообщаться, эль накатить, ля покурить…» – частое употребление в словесной речи некоторых испанских слов и артиклей «эль/ля», зачастую в нарушение всех грамматических и морфологических норм – результат влияния поездки на Кубу в 2006 году. См. кубинскую Сагу
27
«Ну я так не играю» – отсылка к словам Карлсона из советского мультфильма «Малыш и Карлсон», снятого по повести Астрид Линдгрен. А также цитаты из советской кинокомедии Леонида Гайдая «Операция Ы и другие приключения Шурика»: «Шурик, это же не наш метод» и «Это несерьёзно!»