Послушавшись совета Диня, она опять сблизилась со старыми друзьями и забыла, что было такое время, когда она сотрудничала с ЦРУ. А теперь телеграмма Фулитстона звала её вернуться к прежним контактам с американцами. Ей было больно и стыдно, когда она думала об этих связях, она хотела забыть о них, стереть их в памяти. Её опять втягивали в ту жизнь, с которой она хотела покончить навсегда. Она ненавидела их, как ненавидела тех, кто обманным путём опутал её липкими нитями. Она представила себе маску лживой доброты на лице Фулитстона, его слова, хвастливые, лукавые, завлекающие. Что же теперь делать? Встретиться — значит перенести пытку, мучительную духовную казнь. Встретиться с ним — значит укрепить те связи, которые она так жаждет порвать. А не встретиться — значат вызвать у него подозрение, дать ему повод подумать о том, что она изменилась. А тогда уже ЦРУ не оставит её в покое. Смерть Фам Суан Фонга заставляла её подумать и об этом. Так что же делать? То Лоан набрала номер телефона Фан Тхук Диня.
Двое поднимались рядом но заросшему соснами холму как влюблённые, идущие возложить цветы на усыпальницу. То Лоан рассказывала Фан Тхук Диню, что Фулитстон прилетает в Хюэ. Сбывалось то, что писала ему в своём предсмертном письме Ван Ань. Что надо в Хюэ этому агенту ЦРУ, выдающему себя за журналиста, этому волку в овечьей шкуре? И он сказал То Лоан:
— Встречайтесь с ним. Конечно, Фулитстон будет здесь, разумеется, не для того, чтобы повстречаться с вами. Вы не раз говорили, что хотите приносить пользу обществу, стране. Так узнайте во что бы то ни стало, зачем он пожаловал сюда. Это очень важно.
— Я не выношу его наглую, самоуверенную физиономию, — нахмурилась То Лоан.
— Я понимаю, что это трудно для вас. Однако считайте, — осторожно настоял Фан Тхук Динь, — что эта встреча не ради него, она нужна для дела. Постарайтесь вести себя так, чтобы он ни на мгновение не почувствовал вашего отвращения к нему. Ведь одной секунды достаточно, чтобы понять, что вы изменились, и уж тогда он насторожится; ничего, конечно, вам не скажет, по может стать очень опасным для вас.
В верхушках сосен шумел ветер. То Лоан чувствовала, что Фан Тхук Динь говорит как никогда серьёзно, и понимала, что надо сделать именно так, как он предлагает.
— Вообразите, — сказал он, — что вы по-прежнему служите Фулитстону. Нам необходимо знать все замыслы американцев, тогда как мы не должны допускать, чтобы им стало хоть что-нибудь известно о нас.
То Лоан точно в назначенное время пришла к указанному в шифровке месту встречи. Фулитстон успокоился. Никаких подозрений у него не возникло. Умело подведённый девушкой к нужной теме, желая её задобрить своей откровенностью, Фулитстон сказал То Лоан, что ЦРУ решило убрать Фан Тхук Диня.
Оп передал приказ Лэнсдейла Смиту. Вместе с майором они разработали план убийства Диня. Фулитстон сказал Смиту, что каждую субботу, примерно в 16 часов, Фан Тхук Динь выезжает из города, едет в машине один. Примерно в 15 километрах от города, в том месте, где работает учительницей То Лоан, он останавливается и гуляет. Неподалёку есть поросшие лесом высокие холмы, тянущиеся вдоль дороги примерно на километр.
Несколько предателей, служивших в американских спецвойсках, которых Смит считал людьми Нго Динь Кана, получили приказ одеться как партизаны-вьетконговцы и укрыться вдоль дороги у отметки 13 + 500. Им приказали также, что, если приблизительно в 18 часов они заметят машину марки «Мерседес», такого-то цвета, с таким-то номером, нужно расстрелять её и, главное, убить на месте человека, сидящего за рулём.
Одновременно Смит поручил американским солдатам из войск спецназначения окружить то место, где расположились вьетнамские «зелёные береты».
Задача американских солдат заключалась в том, чтобы не дать Фан Тхук Диню скрыться. Если он каким-то чудом ускользнёт от пуль вьетнамцев-предателей, американцы всё равно убьют его. И ещё одну задачу поставил перед ними Смит: убьют вьетнамцы Фан Тхук Диня или нет — в любом случае перестрелять их всех до единого.