— Боря! — тихо позвал Саня. — Борька!
Боря не отзывался. Саня не стал его больше будить. Что он — обязан? Не встает, и не надо!
Так Боря проспал до самого отхода поезда. И лишь после того, как отгромыхала последняя пара колес последнего вагона, он открыл совсем не сонные глаза и улыбнулся.
— Ты не очень улыбайся! Поезд-то проспал. Я тебя будил-будил…
Саня думал, что Боря вскочит, замечется. Но он спокойно лежал на скамье и продолжал улыбаться.
— Знаю, как ты меня будил. Я же не спал!
— Ну да!
— Я все слышал. И как ты на улицу выходил, и как шептал одними губами: «Боря… Борька»… Чудак! Разве так будят?
Саня обрадовался.
— Значит, решил не ехать?
— Оставь тут тебя одного, задаваться потом будешь сто лет… Ох, и настырный ты, Санька! Я думал, ты все-таки не останешься.
Саня шмыгнул носом, неестественно зевнул и произнес сквозь зевок:
— Спать как охота.
— И мне, — тотчас же отозвался Боря. — Когда спишь, не так есть хочется.
Саня привалился к спинке скамьи и закрыл глаза.
Возле него стоял усатый милиционер, тот самый, от которого они убежали утром, и манил пальцем.
— Да, да, ты!.. Ты!
— Что? — испуганно спросил Саня.
— Пойдем… Этот тоже с тобой?
Милиционер разбудил Борю, и они все трое проследовали до двери с надписью «Дежурный милиции».
Немолодой уже лейтенант с глубоким шрамом на тяжелом скуластом лице разговаривал по телефону. Он жестом отпустил милиционера и, не прекращая разговора, сделал ребятам знак, чтобы садились.
Они робко опустились на краешки стульев.
Лейтенант положил трубку.
— Вот так!
Он потер руки и подмигнул. Саня повеселел; кажется, ничего лейтенант.
— Имя? Фамилия?
— Зубавин Саня. — Боря тронул его коленом, и он сразу поправился: — Александр.
Боря по обыкновению поразмыслил недолго.
— Каминский… Борис.
— Так… — Лейтенант что-то записал. — Из Южносибирска, значит.
— Откуда вы знаете? — поразился Саня.
— Милиция, брат, все знает, — снова подмигнул лейтенант. — Из дому бежали. В прерию, к индейцам.
Он не спрашивал, а утверждал. Саня почувствовал себя оскорбленным. Что он, за маленьких их принимает!
— Вот как раз ничего вы и не знаете! Никуда мы не бежали. А если бы и бежали, то уж во всяком случае не в какие-то там прерии.
— А куда?
— Конечно, в Африку.
— В джунгли?
— Все равно; в джунгли, в пустыню… Туда, где африканцы борются за свободу.
— Ясно! Значит, бежали, но не к индейцам, а в Африку.
Саня посмотрел на него с плохо скрытым презрением:
— Кто станет бежать в Африку через Подгорск?
— А как?
— Если в Африку, то первым долгом надо в Москву.
— А там? — поинтересовался лейтенант.
— В Одессу, потом морем. Черное, Босфорский пролив, Средиземное…
— А куда через Подгорск?
— Как куда? Никуда… Разве только в Монголию — так ведь она давно свободная.
— Смотри-ка. Я сразу и не сообразил… А знаешь, в мое детское время все больше в прерии стремились, к индейцам… «Глаза Зверобоя зорко и тревожно искали невесту делавара», — сурово глядя на ребят, процитировал лейтенант.
— Я знаю, это вы из «Зверобоя», — сказал Саня. — Только мне больше понравился «Последний из могикан».
— И мне тоже! — обрадовался лейтенант.
Он сосредоточенно сдвинул брови и снова прочитал на память:
— «Чингачгук схватил руку Соколиного Глаза, в горячем порыве протянутую над свежей могилой Ункаса, и в этой дружеской позе два мужественных и неустрашимых воина склонили головы».
— Помните? — поразился Саня.
— Милиция все помнит… А ты что молчишь? — обратился лейтенант к Боре. — Тебе что больше нравится; «Зверобой» или «Последний из могикан»? Или, может, «Кожаный чулок»? Тоже сильная вещь!
— Нет. Мне лучше по технике. — Боря подумал и добавил: — Или, в крайнем случае, фантастические, о луне, о космосе…
— О, да ты физик!
— Ага. Пятерка.
— Единственная?
— Еще по труду.
— Товарищ лейтенант! — набрался духу Саня. — А в ваше детское время сокровища вам никогда не попадались?
— Вот чего не было, того не было, — удрученно развел руками лейтенант. — А что, интересно?
Выпытывает?.. Но в глазах лейтенанта Саня не заметил ничего, кроме простого любопытства. Нет, не выпытывает.
— Хлопотно, — вздохнул он, сразу вспомнив все сегодняшние злоключения.
— Да?.. А подробнее?
— Товарищ лейтенант, если бы вам доверили тайну, вы бы стали рассказывать?