В двенадцатом часу вечера во вторник позвонил Алекс и попросил его спуститься на улицу, поскольку у него для Линуса сюрприз.
– Какой? – спросил Линус.
– Если скажу, это уже не будет сюрпризом. Спускайся.
Когда Линус вышел во двор, где в ряд стояли три перекладины для выбивания ковров, Алекс сидел на корточках рядом с одной из них и курил. Перед ним стояла спортивная сумка, и Линус решил, что сюрприз лежит внутри. Алекс жестом показал, чтобы он немного отошел и встал в тень. Линус ничего не понимал и чувствовал себя идиотом, словно его в наказание поставили в угол. Он всерьез начал обдумывать, не прекратить ли все и не заняться ли в жизни чем-то другим.
Например, чем?
Он стал перебирать варианты, все одинаково нереальные, но тут послышался звук приближающихся шагов. Алекс что-то сказал, ему ответили. Линусу показалось, что голос ему знаком, и он подкрался на шаг ближе, не выходя из тени.
– …может вырасти во что-то большое, – сказал Алекс.
– С чего мне тебе доверять? – спросил второй. – Я тебя не знаю.
– Нет. Но знаешь моего товарища. Линус, иди сюда.
Линусу оставалось только послушаться, и он сделал несколько шагов вперед. Тогда он увидел, с кем разговаривает Алекс. Парень с татуировкой. По выражению его лица стало ясно, что и он узнал Линуса.
– Что за… – начал он, поворачиваясь к Алексу, и наткнулся на ствол пистолета.
– А сейчас спокойно, – сказал Алекс и прижал дуло к правому глазу парня, так что тому пришлось зажмуриться. – Линус. Открой сумку. Достань мяч и тряпку.
– Да ты хоть знаешь, кто я такой? – парень пытался звучать уверенно.
– Я очень хорошо знаю, кто ты такой. Тот, у кого ноль связей, кроме какого-то торчка в психушке. Ты все нашел, Линус?
Линус поцарапался обо что-то, копаясь в сумке, и достал резиновый мячик размером с мандарин и длинную тряпку. Согласно инструкциям Алекса, засунул мячик парню в рот и закрепил, натянув на него тряпку и завязав ее на затылке. Протесты были задушены.
Алекс вытолкнул парня к перекладине для выбивания ковров, дал Линусу кабельную стяжку и сказал привязать руки парня к раме. Пока Линус это выполнял, парень издавал гортанные звуки, а из глаз у него полились слезы. Алекс засунул пистолет в карман, расстегнул парню ремень и спустил с него штаны и трусы. Задница белела, как у убегающей косули, и содрогалась в спазмах.
– Так, теперь можно и потрепаться, да? – Парень кивнул, и ниточка соплей просочилась мимо тряпки и разжала ему губы. – На днях ты с приятелем довольно сильно отметелил моего братана. Ему всего тринадцать. В этом возрасте человек еще ребенок, не правда ли? Считаешь, так надо поступать с ребенком?
Парень мотал головой, по лицу текли слезы и сопли. Если бы Алекс спросил разрешения убить его бабушку, он, видимо, согласился бы.
– Нет. Вот именно. Теперь ты понимаешь, что был неправ. Тогда я могу рассчитывать на то, что это больше не повторится? Ты оставишь Линуса в покое, чем бы он ни торговал?
Кивок, кивок, кивок и стон, которые, похоже, можно было истолковать как «да, да, да».
– Вот слышишь, Линус, – сказал Алекс. – Неплохо, да?
Линус сглотнул и тоже кивнул. Несмотря на прежние мечты о мести, такой расклад ему не нравился. А больше всего ему не понравилось то, обо что он поцарапался в сумке.
– Ладно, – сказал Алекс и похлопал парня по обнаженной ягодице. – Тогда остается только… Вы довольно сильно избили моего кореша. Это мне совсем не нравится. Такое не может остаться безнаказанным.
Алекс наклонился над сумкой и надел перчатку. Парень в панике посмотрел через плечо. Его глаза расширились, и, когда он увидел, как Алекс достает полуметровый кусок ржавой колючей проволоки, он обделался. Испражнения потекли по ногам, воняя на всю поляну. Он попытался закричать, но резиновый мячик отлично заглушал все звуки, кроме животного поскуливания.
Линус ощутил ком в горле, губы задрожали.
– Алекс, – прошептал он.
– Что? – Алекс наклонился к нему.
– Он все понял, – прошептал Линус ему на ухо. – Хватит.
– Ты думаешь? – спросил Алекс, и Линус закивал еще сильнее.
– А мне так не кажется, – сказал Алекс. И взялся за дело.
Пять минут спустя парень на четвереньках уполз с поляны. Его брюки были в дерьме и крови, хоть выжимай. Алекс выкинул колючую проволоку в кусты и бросил перчатку в сумку. Линус едва сдерживал тошноту. Он видел только первый удар, а потом закрыл глаза и зажмуривался так долго, как только мог. Но звуки! Казалось, их не забыть никогда.
Только когда Алекс положил руку Линусу на плечо, он открыл глаза. Краем глаза увидел, как парень уползает. Алекс кивнул ему и сказал: