– Кто там? – послышалось изнутри.
– Дед Мороз, – ответил Томми. – Здесь ведь никто хорошо себя не вел?
– Еще как вел. Заходи.
На территории порта Янне имел в своем распоряжении несколько складов, и все они были заполнены легальной продукцией, которую импортировал Янне. Для более интересных товаров склады служили лишь перевалочным пунктом.
Помещение, в котором оказался Томми, было завалено хламом, который Янне по какой-то причине решил оставить себе. Небольшой экскаватор с ковшами разного размера, три гигантских плоских телевизора в коробках, резиновая лодка, несколько электромопедов. Груды совершенно новой зимней резины, пара гидрокостюмов с трубками. С потолка свисали четыре зажженные люстры, в углу стояло чучело лося. И так далее.
Янне вышел из кабинета, одетый в джинсы, футболку и пиджак, который выглядел дорого и плохо на нем сидел. Томми всегда считал, что он похож на Бертиля Бертильсона[27], называвшего себя «худшим шоуменом Швеции». Несмотря на то что Янне покупал дорогие машины и дизайнерскую одежду, ему не удалось избавиться от обаяния провинциального рынка.
– Томми! Давненько! Еще и охранника с собой привел, как я погляжу. Ты же не боишься дядю Янне?
Томми представил Томаса как своего аудитора, на что Янне рассмеялся.
– А ты забавный, как и всегда. Знаешь что? Я ведь собирался тебе звонить.
– Почему же не позвонил?
– Слышал, ты помер. Проходи в кабинет. И аудитора бери с собой, у меня есть счета, которыми можно его занять.
Томми хвалил себя за умение считывать людей, но Янне был редким экземпляром, который Томми был не в силах разгадать. За улыбкой Янне мог скрываться план по применению электрошока, чтобы довести человека до потери сознания, а затем порубить на куски, но с тем же успехом улыбка могла выражать искреннее добродушие. Краем глаза Томми заметил, что Томас осматривает помещение в поисках вероятных угроз. Когда Томми встретился с ним взглядом, тот лишь пожал плечами.
Они устроились в кабинете Янне, обшарпанной комнате с бетонным полом, куда Янне затащил роскошный белый кожаный диван, такие же кресла и стеклянный стол. Янне сел в кресло, а Томми и Томас устроились рядом на диване.
– Так почему ты собирался мне звонить?
Янне подался вперед, потирая ладони.
– Дело вот в чем. Я решил взяться за автобиографию, но, поскольку со словами я не в ладах, мне нужен кто-то… да вот как ты. Как у Златана[28] и того, другого.
Если бы Томми составлял список ста причин, почему Янне пожелал ему позвонить, до такого пункта он бы не додумался.
– Как… тебе такое на ум пришло?
Янне почесал затылок и, казалось, смутился.
– Да вот дочь, ну, ты знаешь…
– Жанетт.
– Точно. Жанетт. Весной она выходит замуж. За врача. Все должно быть красиво. А у него в роду народ афар и все такое. И я подумал, что ее старик, то есть нижеподписавшийся, если бы был, как бы это назвать…
– Панегирик?
Янне щелкнул пальцами и просиял.
– Вот и я о чем! Сразу видно – пишущий человек! Панегирик! С ним было бы… ну, ты понимаешь.
– Я понял идею, но, если бы я написал обо всех твоих делах, это не…
Янне замахал руками.
– Нет-нет! Не об этом. О другом. Я ведь чем только не занимался.
– Пойми правильно, я тебя не критикую, – сказал Томми. – Но это как писать о Златане и не упоминать футбол.
Тон разговора был настолько шутливым, что Томми неверно оценил ситуацию. По лицу Янне пробежала тень, и появился другой Янне, который, как слышал Томми, неоднократно голыми руками калечил людей.
– Что ты такое говоришь? Обо мне даже написать нечего?
Прежде чем Томми успел сформулировать что-то, чтобы разрядить обстановку, на помощь пришел Томас.
– Как по мне, отличная идея, – сказал он. – Ты же сам об этом говорил по дороге сюда, Томми. Что о жизни Янне можно книгу написать. Надо уметь выделять в человеке положительные черты.
Томми кивнул, словно задумавшись, но Янне – уже совсем недобрым тоном – спросил:
– Что ты хотел? Зачем приехал?
– Была поставка, – ответил Томми. – Огромная поставка. Практически чистый кокаин. Который оказался здесь. Ты что-нибудь слышал об этом?
Янне пристально посмотрел Томми в глаза и наклонился вперед, сократив расстояние между ними до минимума.
– Я ничего не знаю, – сказал он. – Совсем ничего.
7
– Прошло так себе, – сказал Томас, когда они снова сели в машину. – Зачем было говорить о Златане? Я думал, ты можешь лучше.
– Издержки профессии, – сказал Томми. – Не могу устоять перед шикарной формулировкой. Да и не так это важно.
28