Я приехала в офис, достала свою портативную пишущую машинку “Смит Корона”, поставила на стол и сняла с нее чехол. Достала несколько листов с названием своего агенства и несколько чистых листов бумаги, которые использовала, чтобы написать черновик своего отчета, излагая информацию нейтральным языком, который придает отчету профессиональный вид, когда работа сделана.
Отчет был коротким, но содержал всю информацию, которую требовал клиент: текущий адрес Кристиана, домашний телефон и визуальное подтверждение, что он был в Санта Терезе и заходил по этому адресу, по крайней мере, один раз. Я предполагала, что он вернулся жить со своей матерью, но могла и ошибаться.
Я перечитала отчет, внося исправления там и сям. Потом вставила лист в машинку и напечатала его. Сделала две копии на своей новой бэушной копировальной машине, подписала оригинал и сложила втрое. Две копии я поместила в папку, которую завела для этого дела. Вставила в машинку конверт и напечатала имя Хелли Бетанкур и номер почтового ящика, который она дала. Наклеила марку, закрыла машинку чехлом и убрала ее под стол. Потом взяла отчет, сумку, выключила свет и закрыла офис.
По дороге домой я остановилась у почты, подъехала к тротуару и бросила письмо в ящик.
6
Прошел остаток недели, дни, наполненные незначительными делами, которые не стоят упоминания. Я должна была ценить это бездумное времяпрепровождение, но откуда мне было знать?
В понедельник, 13 марта, я как всегда, приехала в офис и проболталась там до полудня, занимаясь канцелярскими делами. Я была на полпути к двери, собираясь на обед, когда зазвонил телефон. Я заколебалась перед соблазном дать включиться автоответчику. Вместо этого развернулась и послушно сняла трубку.
— Бюро расследований Миллоун.
Рути рассмеялась.
— Мне это нравится. “Бюро расследований. Так по-деловому. Это Рути. Я боялась, что ты ушла обедать.
— Я как раз уходила. Как твоя поездка?
— Хорошо. Вообще-то, прекрасно. Я чудесно провела время. Я хотела спросить, была ли у тебя возможность заглянуть в коробку.
Коробку?
— Черт! Я забыла. Извини. Совершенно вылетело из головы.
— Ну, я не хочу быть назойливой, но я позвонила сегодня утром налоговому агенту, и он сразу откликнулся. Мы встречаемся завтра в час дня.
— Это было быстро. Какой это офис, местный или в Лос-Анджелесе?
— Он придет ко мне домой. Я думала, что мне придется ехать в центр, но он заверил, что ему нетрудно заехать ко мне.
— Мило с его стороны.
Немного застенчиво она сказала:
— Признаюсь, я к нему подлизалась. Сыграла роль бедной безутешной вдовы. Не могу поверить, что он на это повелся.
— Ты должна работать с тем, что имеешь.
— Не говори. Если честно, он меня напугал всеми этими разговорами о пенях и штрафах.
— Сколько Пит должен?
— Это агент и пытается определить. Он говорит, что неуплата налогов, это одно. Не отправить налоговую декларацию — государственное преступление. Не то чтобы он искал для меня неприятностей, как раз наоборот. Если я найду хоть какие-нибудь документы, он думает, что сможет решить ситуацию в мою пользу.
— Какую ситуацию? Личную или профессиональную?
— Профессиональную, но не за 1988 год. Он оставил эту идею. Я сказала, что у Пита за весь год был только один клиент, так что он сфокусировался на другом. Теперь его интересует Берд-Шайн.
— Это смешно. Пит не был партнером агенства. Он даже не работал полный рабочий день.
Только по контракту. Кто же будет хранить эти налоговые формы?
— Я только повторяю, что он сказал. Я не хочу спорить с человеком, которому я стараюсь представить себя законопослушной гражданкой. Пит клялся, что у него есть старые документы, только они не под рукой.
— Когда он разговаривал с Питом?
— Год назад, я думаю. Он сказал, что Пит заверил его, что хранит все бумаги, но до них трудно добраться, поэтому он откладывал.
— Это на него похоже.
— Он никогда не делал того, чего нельзя было бы отложить.
— Вот что кажется мне странным: при том, что у него не было денег, почему он платил за кладовую?
— Не думала об этом. Думаешь, он лгал?
— Я не об этом. Если он снимал складское помещение, ты бы уже услышала об этом, если только он не заплатил за год вперед. Иначе уже пришел бы счет, ты не думаешь?
— Правда. Я думаю, он мог положить бумаги на чердак. То-есть, у нас нет чердака, но есть что-то подобное.