— Она стоит на ящике, — тихонько сказал Генри. И обратился к ней: — Я объясняю свой план по экономии воды.
— Надеюсь, вы поделитесь информацией. Наши счета за воду выросли. Хотела бы я, чтобы кто-нибудь рассказал нам, как дорого здесь жить. Это был шок.
— Где вы жили раньше? — спросила я.
— В Пердидо. Мой муж работал на город. Ему пришлось рано уйти на покой из-за травмы.
Он получает пособие по инвалидности, но его пенсия не так велика, как мы думали, и теперь мы это почувствовали. Вы — дочь Генри?
— Его квартирантка. Когда он построил новый гараж, то превратил старый в квартиру.
Эдна заморгала.
— Ну, это прекрасная идея. Наш гараж стоит пустой. Джозефу нельзя водить машину, а я слишком нервничаю на дороге в эти дни. С такими ценами на бензин имело смысл продать машину. Хорошо было бы иметь квартиранта, чтобы получать дополнительный доход.
— Я сомневаюсь, что вы сможете получить необходимое разрешение. — сказал Генри. — Законы изменились, особенно, когда продолжается засуха. Город против новых построек.
— Я даже не знаю, что нам делать. Если вещь не продается со скидкой, мне приходится вычеркивать ее из списка. Я никогда не думала, что настанет день, когда я буду вырезать купоны.
— Я тоже это делаю, — сказал он. — Для меня это как игра — сколько я смогу сэкономить каждую неделю.
— Иногда я подаю чили с луком на кукурузном хлебе, и это наша главная еда за день. Пока что ничего, но восемьдесят девять центов за банку бобов с чили — это слишком.
Так называемая “земля изобилия”, и здесь маленькие дети и старики голодают. Это неправильно.
— Если вам нужно будет в магазин, буду рад вас подвезти в следующий раз, когда поеду, — сказал Генри, сразу поведясь на ее жалобы.
Ее лицо сморщилось в робкой улыбке.
— Это было бы чудесно. У меня есть проволочная тележка, но это слишком далеко с моей больной ногой.
— Составляйте список. Я поеду через пару дней.
Она оглянулась и посмотрела на дом, как будто реагируя на звук.
— Джозеф зовет. Я лучше пойду посмотрю, что ему нужно. Приятно познакомиться, мисс.
— Мне тоже.
Она исчезла, а потом мы увидели, как она с трудом карабкается по ступенькам крыльца, вцепившись в перила.
— Бедолага, — заметила я.
Генри нахмурился.
— Что-то ты рано дома.
— Я обещала Рути поискать финансовые документты Пита. Она завтра встречается с налоговым инспектором, и любые документы пригодятся. Я сомневаюсь, что что-нибудь найду, но обещала попытаться. Все равно мне нужно разобрать старые файлы Берда и Шайна.
— Тебе помочь?
— Нет. Это одна коробка. Я давно должна была это сделать, но забыла.
Он опять заглянул в дыру.
— Вода все еще здесь.
— Вот зараза. В любом случае, я обещала позвонить Рути в течение часа. Увидимся позже у Рози?
— Я иду в семь на лекцию по сбережению воды, но потом зайду к Рози.
Я направилась к своей двери. Оглянулась назад и увидела, что Эд пробрался в дом и теперь сидел на высоком подоконике в ванной, его рот шевелился, как я поняла, в беззвучном вопле о свободе.
— Сиди, где ты есть. Я тебя не выпущу, — сказал Генри.
7
Я села за стол и вытащила из-под него коробку. Крышка на ней была перекошена, потому что папки торчали выше края. Как будто кто-то надавил на крышку, пытаясь закрыть коробку. В результате половина папок погнулась и помялась. Я подняла коробку и поставила на стол.
Это была та самая коробка, где я нашла магнитофон Пита несколько месяцев назад. После этого я переложила магнитофон в верхний ящик. Старый “Сони” был слишком большим и выглядел старинным по сравнению с теми, которые были сейчас в употреблении. На кассете, оставленной в магнитофоне, я нашла незаконно записанный разговор, который Пит использовал для шантажа, приведшего в конце концов к его смерти. Я и так удивлялась, как он прожил так долго.
Я опустошила коробку, вытаскивая папку за папкой: большие старые папки, сложенные гармошкой, переписка, заметки по уголовным и гражданским делам и письменные отчеты.
У Берда и Шайна хранили документы в течение пяти лет, так что большинство были давно просрочены. Большая часть была копиями отчетов, которые посылались разным адвокатам, на которых работали Бен и Морли. Моим планом было разобраться в содержимом, отложить в сторону все важное и доставить остальное в компанию по переработке. Я не была уверена, что можно отнести к “важному”, но иногда судебные дела тянутся годами, и всегда возможно, что дело до сих пор активно, хотя над ним и не работает уже несуществующее агенство.