— И кто вы?
Я достала свою визитку и положила на стол перед ней. Она взяла карточку, прочитала и уставилась на меня, обычная реакция людей, которым не приходилось иметь дело с частными детективами.
— Вы — частный детектив?
— Да.
Она ждала продолжения, и когда я ничего не сказала, сняла трубку и набрала две цифры.
Ее выражение лица говорило о том, что мне сейчас достанется от кого-то выше по положению, и она не может этого дождаться.
— Доброе утро, миссис Филлипс. Здесь кое-кто хочет с вами встретиться. Нет, мэм, она не записана.
Последовала пауза. Миссис Филлипс, видимо, спрашивала о добавочной информации.
Ким метнула на меня взгляд и вернулась к моей визитке.
— Кинсли Милони.
Я наклонилась вперед.
— Миллоун. Ударение на первый слог.
О “Кинсли” говорить уже не было смысла.
Ким поправила себя, сказав:” Миллоун”. По мере того, как она слушала, ее манера изменилась.
— Да, хорошо, мэм. Я ей скажу. Я могу это сделать.
Она положила трубку.
— Она сейчас выйдет. Могу я предложить вам кофе или воды?
— Спасибо, не надо.
Я была так же удивлена, как и она, что Кэтрин Филлипс собиралась покинуть свой офис, чтобы персонально поприветствовать меня. Неудивительно, что она была номером один.
Через поразительно короткий промежуток времени она появилась из коридора, протягивая руку.
— Так приятно с вами познакомиться, — сказала она тепло. — Я очень рада, что вы зашли.
Пойдемте в мой офис и поговорим.
Мы обменялись рукопожатием, и я постаралсь, чтобы мое было таким же крепким и искренним.
Мне хотелось послать Ким Басс ехидный взгляд, но я удержалась. Миссис Филлипс провела меня в коридор, а потом пошла впереди, чтобы показывать дорогу.
Она была одета элегантно, но скромно: черный шерстяной габардиновый костюм с юбкой до колен, на белой шелковой подкладке и туфли на среднем каблуке. Она была ухоженной, с красиво подстриженными блестящими беззастенчиво седыми волосами. Она напомнила мне мою тетю Сюзанну, в которую я влюбилась с первого взгляда. В такие моменты желание иметь мать переполняло меня почти до боли. Моя умерла, когда мне было пять лет, и я сохраняю ее образ как идеал, с которым сравниваю всех женщин. Обычно, ближе всех подходит Рози.
Конечно, она упрямая, вздорная и иногда невыносимая, но по крайней мере, ей есть до меня дело.
Эта женщина была идеальной: доброжелательная, симпатичная, заботливая. Мое внутреннее “я” мяукало, как котенок, а наружное плыло по течению.
— Я надеюсь, что Ким предложила вам кофе.
— Да, спасибо.
— Вы не могли прийти в лучшее время. Моя встреча в десять часов отменена, и я сейчас свободна.
— А, — сказала я.
Я начинала волноваться. Она была такой хорошей. Она, должно быть, принимает меня за кого-то другого, и что мне делать? Я спросила о ней по наитию, и теперь не могла придумать ни одной причины, чтобы начать ее расспрашивать об имении Клипперов. Все надежды на убедительную историю вылетели из головы. Я гордилась умением хорошо врать, но сейчас ничего не могла придумать. Что если мне придется полагаться на правду — рискованное предложение, в лучшем случае.
Войдя в ее офис, вот какой урок я извлекла: если ты получаешь шесть процентов от 23 миллионов в год, то можешь декорировать свое личное пространство так, как захочешь.
Это была скромная элегантность, как в отеле высокого класса, только с личными деталями.
На столе стояли свежие цветы, и я заметила серебристые рамки с фотографиями, на которых, наверное, были члены семьи: муж, дети, смешная собака, спасенная из пруда.
Она предложила мне сесть на диван со светло-серой обивкой. Подушки, должно быть, были набиты пухом, потому что я со вздохом утонула в них. Она села в кресло, достаточно близко для доверительности, но не вторгаясь в мое личное пространство. Кофейный столик между нами был из стекла и хрома, но почти вся остальная мебель была старинной.
— Джини все время говорит о вас, и я не могу поверить, что наши пути никогда не пересекались.
О, боже. Я не знаю никого по имени Джини, и уже собиралась в этом сознаться, когда поняла, что она, вообще-то сказала “Чини”. Я почувствовала, как в голове что-то повернулось, и до меня дошло. Я не разинула рот, но на какое-то время онемела. Это была мать Чини Филлипса. Я вспомнила, что, в то время как его отец был Х Филлипсом из банка Х Филлипс, его мать продавала дорогую недвижимость.
Все, что мне пришло в голову сказать, было:
— Мне нужна помошь.
— Хорошо, я сделаю что смогу, — сказала она без колебаний.