Черняев подробно пишет о Карабахе, вспоминает позицию генсека, «которую он изложил на Политбюро еще в марте 1988 года, сразу после погрома в Сумгаите.
— Перед нами, товарищи, один из сложных вопросов всей жизни страны, ее судьбы, — говорил тогда Горбачев. — Упрощенных ответов в национальных делах никогда не было и никогда не будет… Да, действовать надо решительно, мужественно, смело. Но не кавалерийским наскоком. В чем, в чем, а в национальном вопросе таким способом можно погубить все…
Затем генсек немного покаялся:
— Не было изучения, настоящего исследования национальных проблем, корней негативных явлений, прошлого опыта по их преодолению. Запустили все это…
А возьмите Азербайджан, деятельность Алиева. Сколько мы потеряли в этом регионе за 15 лет его пребывания на посту! Вот тут-то и включился национализм, наложился на процессы, которые имеют социально-политическое происхождение, связаны с нравственной дискредитацией руководства. Да, мы можем констатировать кризис руководства ЦК КП Азербайджана и ЦК КП Армении. Не хочу сказать, что имеем также «кризис» и нашего руководства ими. Но и у нас есть о чем подумать…
Оставим пока генсека, пусть заливается перед товарищами о нравственности. А мы сопоставим его высказывания в разные годы и спросим: когда же Михаил Сергеевич был искренним?
19 октября 1987 года в Кремле открылась сессия Верховного Совета СССР. В президиуме — руководители палат Верховного Совета, правительства, члены Политбюро.
«Порой кто-то входил, кто-то выходил, — вспоминал об этом дне Гейдар Алиевич. — Горбачев сидел передо мной. Вижу, он встал и вышел. Погодя поднялся и Лигачев, кивнул Рыжкову, чтобы и он вышел в комнату президиума. Там мы собирались до заседания, в перерывах пили чай. Через некоторое время пригласили меня.
Горбачев, начав со мной разговор, сказал, что, по его мнению, я должен уйти из Политбюро и Совмина. Я сказал, что причины, по которой я должен уйти, не знаю. Я не считаю, что должен уходить, но если вы так считаете, то возражений у меня нет. "Тогда вы должны сказать, чтобы мы знали: уходите по собственному желанию или по болезни".
В перерыве я отправился домой. Мои сын и дочь были дома. Объяснил им ситуацию. Молодцы они! Сказали: папа, ты не беспокойся, что ж такого.
Вечером, придя к Горбачеву, я сказал, что ухожу. Да, я ухожу, и можете заявить, что ухожу по состоянию здоровья. Он встал, обнял меня, поцеловал и сказал: "Большое спасибо, Гейдар Алиевич!"»
Карабах
18 февраля 1988 года Горбачев утвердил в должности своего нового помощника Георгия Хосроевича Шахназарова, ученого, политолога. Едва ли не в тот же день к нему напросился на прием армянский публицист и писатель Зорий Балаян. «Я знал его по интересным выступлениям в "Литературной газете", — пишет Шахназаров в своей книге "Цена свободы", — и поэтому охотно откликнулся на предложение встретиться, не подозревая, что разговор пойдет о Карабахе. Но гостя волновало только это. Всматриваясь в худощавое смуглое лицо с необычайно черными даже для южанина, узкими глазами, можно было понять, что для этого человека, как и для многих его соотечественников, воссоединение Карабаха с Арменией стало не просто мечтой, а делом жизни или смерти.
… Ничего не могло убедить их в том, что нужно искать компромиссные решения… Час настал, сейчас или никогда! — так сформулировало для себя задачу национальное самосознание, выразителями которого стали Балаян, Тер-Петросян и их сподвижники».
Но к помощнику Генерального секретаря ЦК КПСС, «обрусевшему армянину родом из Карабаха, уроженцу Баку», как он о себе пишет, это не относится? Разве не он в числе первых должен заставить своих земляков «искать компромиссные решения»? Нет, он передает генсеку просьбу Балаяна принять его вместе с поэтессой Сильвой Капутикян. «Такая встреча состоялась 26 февраля и имела немалое значение для последующих событий», — замечает Георгий Шахназаров. Оценивая позже деятельность Шахназарова, один из самых авторитетных политиков и историков советской поры Валентин Фалин заметил: «Квинтэссенцией его идей было следующее: цена свободы — развал Советского Союза».
В феврале 1988 года власти Нагорно-Карабахской автономной области приняли решение выйти из состава Азербайджанской ССР. Это был запал, который поджег целую цепочку этнических конфликтов.
Опустим хронику событий, известных по многим публикациям, в том числе и по книге «Гейдар Алиев». Приведем лишь три некогда совершенно секретных документа.