«ИЛЬЯ»
Он даже не оглянулся. В момент ее крика, он завел мотоцикл и в ту же секунду умчался.
Даша вернулась домой, еле волоча ноги. Оказалось, что она наступила на какое-то стекло, пока бежала, даже не заметив этого. Дверь ее квартиры оставалась открытой нараспашку, Даша подобрала брошенные туфли, взяла картину за угол и втащила внутрь. Сев на пол прямо в прихожей, Даша развернула ее. Это была та самая картина, которая когда-то давно была замечена ей в офисе Ильи. В последний раз она видела ее разодранной у него в квартире, но сейчас она была отреставрирована. Никакой записки не было, только надпись сзади оставалась прежней: «С чего все начиналось, к тому все вернется. Люблю.» Даша помнила, что там должна была быть авторская «Л» в качестве подписи, но сейчас ее не было. Может, это была другая картина?
Она не сказала никому про то, что случилось в тот вечер. В понедельник Даша вышла на работу. По дороге она зашла в магазин за сигаретами, хотя не курила вот уже несколько месяцев. Вот уже несколько месяцев она не спускалась в коридор техобслуживания. Весь день пачка так и оставалась лежать закрытой в ее сумке.
Когда все в офисе уже разошлись, Даша наконец тоже собралась и направилась к той самой пожарной лестнице. Все кабинеты на первом этаже были закрыты. Она медленно шла, слушая звук своих шагов. Выйдя во внутренний двор, Даша оглядела здание офиса и подметила, что Карпов был у себя. Она уже хорошо знала, где располагается его кабинет. На самом верхнем этаже горел свет всего в одном окне.
Даша зашла в курилку и зажгла сигарету. Неожиданно для нее самой, рядом с ней появился Илья. Она знала, что она лишь достала его из головы, визуализировала из памяти, но он был почти как реальный. Настолько часто они проводили здесь время, настолько хорошо она запомнила все его черты. Даже спустя целый год. Он тоже курил, как обычно, мальборо. Ничего не говорил, просто прищуривал глаз, когда делал затяжку, и периодически с ухмылкой оглядывался на Дашу. Она смотрела на него, понимая, что на самом деле она совершенно одна.
– Я так скучаю по тебе, черт возьми. Каждый. Гребаный. День.
Она сказала это вслух. Он смотрел на нее несколько секунд, а затем ответил:
– Я знаю.
Даша подняла глаза к потолку, чтобы сдержать слезы. В этот момент она заметила, что Карпов стоит у окна и смотрит на нее. Через секунду он резко ушел в глубь помещения, и свет в окне погас. Даша оглядела курилку. Ильи больше не было.
Она вернулась в офис, чтобы забрать кое-какие вещи, как вдруг с главного входа в офис зашел Карпов.
–Дарья, я увидел Вас в курилке и понадеялся, что успею и застану здесь.
Даша заметила, что он нервничает, поэтому прямо спросила:
– В чем дело?
– Я знаю, много времени прошло, стоит ли бередить раны. Но все же решил, что стоит вам рассказать. Два дня назад Илья удрал. А сегодня ночью его нашли недалеко от города. Он разбился на мотоцикле. – с этими словами он поджал губы, – мне жаль. Но я подумал, Вы должны знать.
Даша стояла без движения. Карпов немного подождал хоть какой-то реакции, но так и не дождавшись ее, тихо попрощался и вышел. Она осталась одна в темном офисе, думая о том, был ли Илья в курилке плодом ее воображения или нет. Даша знала, он сделал это специально. Он сам решил уйти. И перед этим – пришел к ней. Она должна была бежать за ним вчера и кричать что есть сил, но она этого не сделала.
Подняв глаза на противоположный угол офиса, она снова увидела его. Он облокотился на шкаф, положив руки в карманы.
– Я люблю тебя. И всегда буду.
Ком подступал к горлу, сил его глотать больше не было. Поэтому Даша встала на колени и провыла так в одиночестве около часа.
Через два года Даша выйдет замуж за Вадика, для которого вся эта история так и останется за кадром. Периодически он только будет спрашивать, откуда эта картина, что висит на стене в Дашиной гостиной. Даша всегда будет отвечать, что купила у какой-то художницы в центре Питера. Даша будет любить своего мужа, нежной, благодарной любовью. У них родятся дети, они заведут собаку. Но каждый раз, когда она будет оставаться одна, она будет заходить на кухню, открывать верхний ящик стола, доставать оттуда сигарету мальборо, отправляться на балкон и смотреть в окно, вспоминая зеленые глаза одного айтишника, которые даже сейчас утягивали ее в свою глубину, только уже где-то в ее памяти. Где-то очень далеко.