Илиада (пер. Н.М.Минского)

1-440

На руки сдал дорогому отцу и сказал ему слово:
"Послан, о, Хриз, я сюда Агамемноном, пастырем войска,
Чтобы вернуть тебе дочь и священную сжечь гекатомбу
Фебу, на благо данайцам, да сжалится царь, ниспославший
Ныне болезнь на ахеян — причину страданий плачевных".

1-445

Так говоря, он ее передал — и тот, радуясь, принял
Милую дочь. Между тем гекатомбу прекрасную бога
Вкруг алтаря крепкозданного чинно они разместили,
Руки умыли потом и взяли ячмень крупнозерный.
Руки воздевши, и Хриз громогласно молился меж ними:

1-450

"Внемли мне, бог сребролукий, о, ты, обходящий дозором
Хризу и Килу священную, царь Тенедоса могучий!
Ты уже внял мне однажды в тот день, как тебе я молился.
Много почтил ты меня, покаравши ахейское войско.
Ныне еще раз, как прежде, мое ты исполни моленье:

1-455

Ныне уже отврати от данайцев постыдную гибель".
Так говорил он, молясь, и молению внял Дальновержец.
К богу воззвавши они разбросали ячмень крупнозерный,
Шеи приподняли жертвам, разрезали, кожу содрали,
Бедра потом разрубили, двойным их пластом обернули

1-460

Светлого жира и мяса сырого наверх положили.
Старец немедля их сжег на поленьях, вином поливая
Ярким, а юноши рядом стояли, держа пятизубцы.
После ж, как бедра сгорели, они, от утробы отведав,
Прочие части рассекли, пронзили насквозь вертелами

1-465

И, осторожно прожаривши, все от огня удалили.
Кончив труды и еду приготовив, за пир они сели,
И не нуждался никто в уделяемых поровну яствах.
После ж, когда в них желанье питья и еды утолилось,
Юноши в чашах глубоких до края смешали напиток,

1-470

И разделили по кубкам, свершив перед тем возлиянье.
Целый тот день до заката ахейские юноши пеньем
Гнев Аполлона смягчали, хвалебный пеан распевая
В честь Дальновержца. И, слушая их, он в душе наслаждался.
Только лишь солнце зашло и тени во след опустились,

1-475

Близь корабля они вместе легли у причальных канатов.
А как заря розоперстая вышла из сумерек ранних,
В путь они тотчас собрались к обширному войску ахеян.
Ветер попутный им с неба послал Аполлон Дальновержец.
Мачту поставив, они развернули белеющий парус:

1-480

Ветер наполнил средину его и пурпурные волны
Шумно запенились подле киля, когда тронулось судно,
И побежало оно по волнам, свой путь совершая.
Вскоре корабль достигнул обширного стана ахеян,
Черный на землю сухую корабль извлекли, на высокий

1-485

Берег песчаный, внизу подложивши большие подпоры,
И по своим кораблям и палаткам рассеялись сами.
Гневом дышал, между тем, близь судов быстроходных покоясь,
Зевса потомок, могучий Пелид Ахиллес быстроногий.
Больше в собранья, мужей прославляющих, он не являлся,

1-490

Больше в бою не бывал, лишь терзал свое милое сердце,
Праздно покоясь, тоскуя о кликах и схватках военных.
Вскоре, лишь только заря на двенадцатый день народилась,
Все на Олимп возвращались — вечноживущие боги,
Вместе идя, а Зевес впереди. И о просьбе дитяти

1-495

Не позабыла Фетида, но, волны морские покинув,
Рано направила путь по великому небу к Олимпу.
Там увидала Кронида, глядящего вдаль: одиноко
На многоверхом Олимпе сидел он на крайней вершине.
Села с ним рядом богиня и, левой обнявши колени,

1-500

Правой рукою за низ подбородка к нему прикоснулась,
И, умоляя, сказала владыке Зевесу Крониду:
"Зевс, наш родитель! О, если когда-либо словом иль делом
Я средь бессмертных тебе угодила, — исполни мне просьбу,
Сына почти моего: из героев он всех кратковечней

1-505

Ныне ж бесчестье нанес ему пастырь племен Агамемнон,
Ибо его он владеет наградою, сам отобравшми
Ты ж отомсти за него, Олимпиец, Зевес Помыслитель
Силу троянцам даруй ты дотоле, покуда ахейцы
Сына опять не почтут моего, возвеличивши славой".

1-510

Так говорила. Зевес не ответил ей Тучегонитель,
Долго безмолвный сидел он. Она ж, как обвила колени,
Так и держала, прильнув, и опять, во второй раз, молила:
"Или сейчас обещай непреложно и знак дай согласья,
Иль откажи, ибо страх тебе чужд. И тогда пусть узнаю,

1-515

Сколько из всех я, богиня, тобой наименее чтима".
Громко вздохнув, отвечал ей Зевес, облаков собиратель:
"Скорбны последствия будут, когда приведешь меня к распре
С Герою, если б меня раздражать она вздумала бранью.
В сонме бессмертных богов и так уже вечно со мною

1-520

Спорит она, говоря, что троянцам в бою помогаю.
Ты же теперь возвратися домой, и пускай не заметит
Гера тебя. Буду сам я о всем помышлять, чтоб свершилось.
Хочешь, тебе головой в знак согласья кивну, да поверишь.
Знаменье это мое величайшее между богами,