На южной стороне холма из-за небольшого естественного склона мне пришлось проложить свою большую траншею с наклоном 76°. Здесь я обнаружил на расстоянии 197 футов от начала траншеи большую массу каменной кладки, представлявшую собой две отдельных стены, каждая примерно 15 футов шириной, построенные близко друг к другу и заложенные на скале на глубине 46 1/ 2фута ниже поверхности. Высота обеих составляет 20 футов; поверхность внешней стены на южной стороне имеет угол наклона 15°, а на северной стороне – вертикальна. Внутренняя стена имеет угол наклона 45° на южной стороне, которая находится напротив северной стороны внешней стены. Таким образом, между двумя стенами пролегает глубокая впадина. Внешняя стена построена из небольших камней, сцементированных глиной, однако она не состоит из сплошной каменной кладки. Внутренняя стена построена из больших необработанных кусков известняка; на северной стороне сплошной камень доходит только до глубины около 4 футов; здесь стена опирается на нечто вроде вала шириной 65 1/ 2фута и высотой 16 1/ 2фута, который отчасти состоит из известняка, который пришлось снять, надо было сровнять скалу для того, чтобы построить на ней стену. Эти две стены наверху совершенно плоские и никогда не были выше; длина их составляет 140 футов, общая ширина 40 футов с востока и 30 футов на западном конце. Остатки кирпичных стен и массы разбитых кирпичей, керамики, пряслиц, каменных орудий, жерновов и т. д., которыми они были покрыты, судя по всему, говорят о том, что стены использовались жителями третьего, или сожженного, города, как и основания Большой башни; итак, чтобы избежать недопонимания, я буду называть в данной работе эти стены Большой башней, хотя, возможно, первоначально строители предназначали их и для иной цели. Рис. 3 схематично показывает две стены так, как они выглядели тогда, когда были впервые обнаружены и когда они все еще казались сплошной массой кладки. Гораздо лучший вид на эти две больших стены дает рис. 144.
§ V. Третий год работы в Гиссарлыке: 1873
Я прекратил раскопки 14 августа 1872 года и возобновил свою деятельность в обществе своей жены 1 февраля следующего года. Предыдущей осенью рядом с нашими двумя деревянными бараками мы построили себе дом из камней, обнаруженных в ходе моих раскопок, и сделали стены толщиной 2 фута [54]; однако нам пришлось поселить в нем наших бригадиров, поскольку у них было недостаточно одеял и покрывал, и иначе они просто пропали бы от страшного зимнего холода. Поэтому бедная моя жена и я очень страдали, поскольку ледяной северный ветер (заставлявший вспомнить о частых упоминаниях порывов Борея у Гомера) так яростно дул через щели в стенах нашего дома, которые были сделаны из досок, что вечером мы даже не могли зажечь лампы, и, хотя в очаге у нас и был огонь, термометр показывал -4° по Реомюру, или 23° по Фаренгейту, так что вода, которая стояла рядом с очагом, замерзала в сплошную массу льда. Днем мы хоть как-то могли терпеть холод, работая на раскопках, однако вечерами ничто не согревало нас, кроме нашего энтузиазма от великой работы – открытия Трои [55].
Однажды мы просто каким-то чудом едва не сгорели заживо. Камни нашего очага лежали просто на досках пола, и то ли через трещину в цементе между камнями, то ли по какой-то другой причине, но однажды ночью огонь перекинулся на пол, и он загорелся; когда случайно в три часа ночи я проснулся – увидел, что большая часть пола горит. Комната заполнилась густым дымом, и северная стена уже начала гореть; нескольких секунд было бы достаточно, чтобы в ней прогорело отверстие, и тогда весь дом загорелся бы меньше чем за минуты, поскольку с той стороны дул сильный северный ветер. Однако я не потерял присутствия духа. Вылив содержимое ванны на горящую стену, я немедленно остановил огонь в том направлении. Наши крики разбудили рабочего, который спал в соседней комнате, и он позвал бригадиров из каменного дома нам на помощь. Не теряя ни минуты, они схватили молотки, железные рычаги и мотыги; они разбили пол, разобрали его на куски и набросали на него кучи мокрой земли, поскольку воды у нас не было. Однако, поскольку нижние бревна горели во многих местах, прошло четверть часа, прежде чем мы потушили огонь и опасность миновала.
54
См. рис. 9, дом справа, изображенный также на рис. 10, слева – это один из деревянных домов, перемещенных туда.
55
Ради удобства в ходе всей этой работы я буду использовать название Троя, которое в особенности используется для обозначения сожженного города, третьего по счету от материка, – каково бы ни было имя, которое в конечном счете даст этому городу ученый мир.