Десять жандармов, которым я платил 20 фунтов 10 шиллингов ежемесячно, были все беженцами из Румелии и были очень полезны для меня, поскольку они не только служили охраной против бандитов, которыми кишела Троада, но также бдительно следили за моими рабочими во время раскопок и таким образом вынуждали их быть честными.
Насколько мои жандармы были необходимы для меня – не могло быть лучше доказано, чем сражением, которое произошло вскоре после моего отъезда в деревне Калифатли лишь в двадцати минутах ходьбы от Гиссарлыка, между крестьянами и большим количеством вооруженных черкесов, которые ночью напали на дом крестьянина, у которого, как говорили, было 10 тысяч франков. Крестьянин поднялся на террасу своего дома и стал звать на помощь, на что его соседи поспешили со своими винтовками и убили двоих нападающих, но, к несчастью, потеряли и двоих своих – шурина и зятя демарха Калифатли.
Заработная плата моих трех наблюдателей составляла от 5 до 10 футов ежемесячно; рядовых рабочих – 2 франка, или 20 пенсов, в день; три плотника получали 3 1/ 4франка, или 2 шиллинга 7 пенсов; колесник – 5 франков, или 4 шиллинга, в день. Однако самую высокую зарплату приходилось платить моему слуге, который считал себя незаменимым и вследствие этого отказывался работать меньше чем за 300 франков, или 12 фунтов, в месяц; но он зарабатывал по меньшей мере вдвое больше в своей винной и хлебной лавке, где управляющим был его брат, так как он продавал моим рабочим в кредит, и, поскольку он был моим кассиром, он всегда легко мог получить свои деньги обратно и никогда не мог оказаться в проигрыше.
Мои старания теперь были в основном направлены на раскопки большого здания к западу и северо-западу от ворот и на северовосточное продолжение ворот [98]. Я всегда считал большое здание резиденцией последнего правителя или царя Трои, поскольку в нем или рядом с ним было найдено не только большое сокровище, которое я обнаружил сам, но также и сокровище, которое было скрыто от меня моими рабочими и захвачено турецкими властями, помимо большого количества троянской керамики; но теперь я еще больше уверен в этом отождествлении, поскольку я опять открыл в нем или рядом с ним три небольших клада и большой клад золотых украшений. Из них первый был найден и раскопан 21 октября в присутствии семи офицеров корабля ее величества «Монарх», в комнате в северо-восточной части здания на глубине 26 футов 5 дюймов под поверхностью холма. Он содержался в разбитом терракотовом сосуде ручной работы, который лежал в наклонном положении примерно в 3 футах над полом и, видимо, упал с верхнего этажа.
Я привожу рисунок дома городского старейшины в главе о третьем городе. Его самая длинная стена идет параллельно с большой внешней стеной города и ее длина составляет 53 фута 4 дюйма, а высота – 4 фута 4 дюйма; она состоит из мелких и крупных камней, сцементированных глиной. Вблизи северо-западного конца этой стены и примерно в 3 футах над землей я нашел в слое серых древесных углей два клада поменьше; оба они находились в разбитых терракотовых вазах ручной лепки, из которых одна лежала в наклонном, а другая в горизонтальном положении. Из этого я сделал вывод, что оба они упали с верхней части дома; горлышки ваз почти соприкасались друг с другом. Только в 3 футах от этой находки, но на самой стене дома и на глубине 26 футов под поверхностью земли был найден более крупный клад из бронзового оружия и золотых украшений. Все предметы, содержащиеся в этих четырех кладах, а также все другие древности, обнаруженные в ходе этих раскопок, будут описаны на последующих страницах, как и золотые украшения, найденные в других местах.