Читать онлайн "Илион. Город и страна троянцев. Том 2" - Шлиман Генрих - RuLit

Рис. 799 изображает большой медный щит из сокровища (гомеровский ἀσπίς όμφαλόεσσα) в форме овального подноса, в центре которого расположен умбон, окруженный небольшой бороздкой (αὐλαξ). Диаметр этого щита составляет чуть больше 20 дюймов. Он совсем плоский и окружен ободом высотой 1 ¹/ ₂дюйма. Умбон (ὀμφαλός) – высотой 2,4 дюйма и диаметром 4,4 дюйма; бороздка, окружающая его, – 7,2 дюйма в диаметре и ³/ ₅дюйма глубиной. Очевидно, щит состоит из четырех или, может быть, даже пяти деталей. Сначала из пластинки выковали его выступающий умбон (ὀμφαλός) с бороздкой и высоким краем вокруг него; вокруг него припаяли пластинку в форме плоского кольца и вокруг нее – высокий выступающий край (ἄντυξ), на который снова припаяли вокруг узкую полоску тонкой медной пластинки.

Рис. 799.Медный щит с умбоном (ἀσπίς όμφαλόεσσα), найденный в большом кладе (на глубине 28 футов)

Этот медный щит с его центральным умбоном, бороздкой и краем, который так подходит для того, чтобы нести на себе обтяжку из воловьих шкур, не может не напомнить нам о «семикожном» щите Аякса:

Быстро Аякс подходил, пред собою несущий, как башню, Медный щит семикожный, который художник составил, Тихий, усмарь [95*]знаменитейший, в Гиле обителью живший; Он сей щит сотворил легкодвижимый, семь сочетавши Кож из тучнейших волов и восьмую из меди поверхность [96].

Точно так же поражает сравнение этого щита из сокровища с описанием щита Сарпедона с его круглой пластиной из кованой меди и его покрытием из бычьих шкур, прикрепленным к внешнему краю обода длинными золотыми гвоздями [97].

На рис. 800 изображен медный котел из сокровища с двумя горизонтальными ручками, который, безусловно, напоминает нам о гомеровском λέβης. Он 16,8 дюйма в диаметре и 5,6 дюйма в высоту; дно плоское, и его диаметр – 8 дюймов. На этом котле есть отметины от страшного пожара и близ ручки, с левой стороны видны два фрагмента бронзового оружия (копья и боевого топора), которые прочно приплавились к нему. Заслуживает особого внимания то, что, в то время как в Микенах мы едва ли видим хоть какую-то пайку и различные детали медных котлов присоединены друг к другу гвоздиками, здесь, в Трое, мы видим только пайку и никаких деталей, соединенных гвоздиками. Поскольку две ручки этого котла были слишком толстыми, чтобы их можно было легко припаять, оба конца каждой из них были пропилены или расколоты, и затем в отверстия вставлен обод сосуда и так припаян.

Рис. 800.Большой медный котел (λέβης), найденный в большом троянском кладе; найден на глубине 28 футов

Мы находим в «Илиаде» десять упоминаний о λέβητες, обычно как о призах на играх [98]; также они служили в качестве подарков [99]. Стоил λέβης столько же, сколько бык [100]; только раз мы видим, что он используется в качестве котла [101]. В «Одиссее» он в основном употребляется как сосуд для омовения: в нем мыли руки перед едой и жертвоприношениями. Часто он был серебряным и орнаментированным [102]; кроме того, мог он быть и медным и употребляться для омовения ног [103]. Г-н Филип Смит заметил мне, что «среди дани, которую получил Тутмос III (очевидно, из Западной Азии – название страны в записи плохо читается), был «котел медный, работа кефту» [104]. Особое упоминание такого котла как предмета иностранной работы можно сравнить с той ценностью, которую придавали котлу в Трое, сохранив его в этом кладе».

На золотых и серебряных предметах и рядом с ними я обнаружил в кладе тринадцать бронзовых наконечников копий, более или менее сломанных, пять из которых показаны на рис. 801–805 и один на рис. 815. Длина их составляет от 7 до более 12 ¹/ ₂дюйма, ширина – от 1,6 до 2,4 дюйма в самой толстой точке. В нижнем конце каждого имеется отверстие, в котором в большинстве случаев все еще торчит гвоздь или колышек, которым наконечник прикреплялся к деревянному древку копья. Отверстие для гвоздя ясно видно на наконечнике с рис. 805, который во время пожара сплавился с боевым топором.

Рис. 801–804.Троянские наконечники копий из бронзы

Рис. 805.Бронзовое копье и боевой топор, сплавленные вместе в огне пожара. Видно отверстие для присоединения древка копья. (Почти 1:3 натуральной величины. Найдено на глубине 28 футов)

Троянские наконечники копий, таким образом, значительно отличались от микенских [105], а также от тех, что были найдены в швейцарских озерных жилищах [106], в погребениях Фронштеттена [107], Хедингена [108], Эбингена [109], Ротенлахена [110], Лайца [111]и многих других могильниках Германии, Австрии и Италии [112], в Гальштате [113], в Дании [114]и в Венгрии [115]: во всех этих случаях наконечники имеют трубку, в которую вставлялось древко копья. В гомеровских наконечниках копий, судя по всему, имелась подобная же трубка, в которую вставляли древко, так как поэт говорит: «Мозг по Аякса копью (αὐλὸν) побежал из главы раздробленной, смешанный с кровью» [116]. Однако в коллекциях Британского музея и Лувра хранится множеством образцов бронзовых наконечников копий, найденных в гробницах Кипра, которые идентичны троянским [117].

Рис. 806–809.Троянские боевые топоры из бронзы. К образцам 807 и 809 во время пожара приплавились фрагменты другого оружия. (Почти 1:3 натуральной величины. Найдены на глубине 28 футов)

Рис. 810.Троянский боевой топор. (Почти 1:3 натуральной величины. Найден на глубине 28 футов)

Далее я достал из клада четырнадцать бронзовых боевых топоров, из которых четыре целых я воспроизвожу на рис. 806–809 и сломанный – на рис. 810. Длина их – от 6,4 до 12,4 дюйма, толщина – от 1 до ⁴/ ₅дюйма и ширина – от 1,2 до 3 дюймов. Крупнейший из них весит 1365 граммов, или около 3 фунтов авердюпойз. Месье Эрнест Шантр, помощник директора музея Лиона, прислал мне результаты анализа этих боевых топоров, проведенного знаменитым химиком месье Дамуром из Лиона. Я просверлил два из них и послал ему образцы.

Далее я должен упомянуть любопытный снаряд для пращи из медной руды, который был проанализирован месье Дамуром из Лиона со следующими результатами:

«Образцы одного из троянских снарядов для пращи, покрытого снаружи ярь-медянкой и внутри цвета железа»:

Профессор У. Чандлер Робертс из Королевского монетного двора, который также просверлил два из этих боевых топоров и проанализировал образцы, пишет мне, что один из топоров дал:

95,41 меди

4,39 олова

99,80

И другой:

93,80 меди

5,70 олова

99,50

Он добавил, что, по его данным, они не содержат цинка.

Наконечники копий не были проанализированы, но мы можем со всей вероятностью предполагать, что они бронзовые, поскольку боевые топоры, которые в пятьдесят раз тяжелее, сделаны из этого металла.

Профессор Вирхов любезно обратил мое внимание на отчеты Берлинского антропологического общества от 29 июля 1876 года (с. 8), где показан совершенно аналогичный боевой топор, который был найден вместе с пятью подобными топорами на глубине 3 фута в Битине, герцогство Позен. Все эти шесть топоров состоят из чистой меди. Вирхов говорит о них: «Их форма более всего приближается к форме древних каменных топоров. Правда, что они не столь массивны, как в основном бывают каменные топоры, но в этом не было необходимости, когда стали использовать металл. Такая форма может служить блестящим доказательством того, как каменная форма постепенно была перенесена в металлическую и как люди делали из металла орудие, вполне аналогичное каменному топору».