Пятое свойство совершенства человеческой воли, любящей Бога, это горячая деятельность её в исполнении воли Божественной. Деятельность эта выражается в том, что человек, истинно любящий Бога, не только желает или не желает того, чего Бог желает или не желает, но именно ради воли Божией, первое (желание Божие) приводит с пламенеющей ревностью в исполнение, а второе (нежелание Божие) тщательно отвергает. И если бы кто спросил, почему он желает первого и исполняет его самим делом, а второго не хочет и отвращается от него, он в своём ответе не указал бы другой тому причины, кроме той, что первое угодно Богу, а другое неугодно Ему. Бог же есть высочайшая Любовь, Любовь деятельная, и действующий по её законам пребывает в Боге (и Его Любви) и Бог пребывает в нём (см.: 1 Ин 3:18-24). Эту же мысль некто выразил так: «Люблю, потому что люблю, и люблю для того, чтобы любить, ибо любовь всегда любима». По учению блаженного Августина, нам должно превратить самих себя в одну любовь, с тем чтобы, как Бог пожелал привести в бытие вселенную ради Самого Себя, подобно этому и мы, Его творение, в благодарность к Нему обратили самих себя в любовь к Нему, единственно ради Бога и Его святой воли. Не разнится с этим и учение философа Эпиктета[51]: «Что значит выражение “предать себя Богу?” Это значит: чего хочет Бог, того же самого желает и преданное Ему существо; чего Он не желает, не желает того и Ему преданный». Но этого единства воли человеческой с волей Божией не могло бы произойти, если бы вселенной не управлял Промысл Божий; и преданность наша Богу была бы неистинна, если бы мы не признавали, что всё случающееся с нами в жизни происходит по воле Божией или по Его допущению.
В ветхозаветной Церкви до преобразования оной через Богочеловека Иисуса Христа в новозаветную Богу было угодно повелеть Моисею и Аарону все священные принадлежности алтаря и украшения их покрывать при переносе скинии в походе евреев по Аравийской пустыне багряным покрывалом и поручать их для несения левитам. Повеление это выражено подробно в главе 4‑й Книги Чисел (4:5–20) приблизительно в таких словах: Аарон и сыны его, войдя в скинию, первую снимут завесу, осеняющую её, и покроют ею ковчег откровения (Ковчег Завета, или Святое Святых), и обовьют его покрывалом из кож синего цвета, а сверх накинут покров из голубой шерсти и укрепят ковчег на шестах носильных (см.: 5–6). Следуют затем наставления об укупорке стола предложения хлебов и, наконец, золотого жертвенника с его принадлежностями: И очистят жертвенник от пепла и накроют его одеждою пурпуровою; и положат на него все сосуды его, которые употребляются для служения… и вложат их в одежду пурпуровую, и покроют их покрывалом из кож синих, и возложат на носилки (там же: 4:13–14). Всё это законоположение было установлено, как полагают, по той причине, чтобы прочие из народа по одному любопытству не искали случая увидеть самые священные предметы прежде их покрытия под той угрозой, что человек непосвящённый, их увидевший, тем более коснувшийся священной вещи, должен умереть. Таким образом, носящие священные принадлежности скинии ни одной из них не видели, а только чувствовали на плечах своих их тяжесть, потому что всё было сокрыто багряным покровом от очей носящих. Подобно этому каждый, кто только совершенно предал себя в волю Божию, охотно избегает исследования недоведомых причин Провидения и Премудрости Божией; он не будет спрашивать, зачем Бог допустил то, повелел другое, запретил третье. Тягость такого ограничения нашего любопытства должен каждый из нас нести охотно; довольно для нас быть уверенными, что носимое нами бремя, обвитое синим, голубым или багряным покрывалом, то есть сокровенное в пучине непостижимой воли Божией для нас спасительно.