- Останутся живыми? Не умеешь ты успокаивать, - хмыкаю и пытаюсь понизить температуру тела.
- Разве тебя не так учили? – спрашивает она.
Молчу. Так, да не так. Не спорю дедовы методы обучения были жестоки, но я точно знала, что он не допустит моей смерти, что, не смотря ни на что, любит меня, и я понимала, что без боли и … страха я не смогу полностью овладеть своим телом. Как не удивительно, именно страх заставляет нас расширить границы возможного, толкает вперед, заставляет находить выход из тупика. В моем случае, это был страх за жизнь, и чаще не свою… Да, дед всегда умело находил слабости.
- Мне жаль, - вздохнула Лекси, увидев картинки моих воспоминаний.
Встряхиваю головой, отгоняя тоскливые мысли.
- Он был не прав, нельзя полагаться только на себя, и…
- Можно, и давай не будем об этом, - перебиваю, наконец-то отворачиваясь от двери и обращаясь к нашей с Осей связи.
- Как скажешь, - покорно вздыхает арминдия.
- И как? – интересуется ликс, возникая передо мною.
- Никак. Мой косяк померк в свете их косяка, так что теперь шутничков ждет до отвратности логичное наказание, - раздраженно тру переносицу.
- Через пару дней будут в норме, - вздрагиваю и поднимаю на Оскара взгляд.
Точнее до боли задираю голову.
- Пару дней?! Господи, это ведь всего лишь шутка! – мой голос эхом пролетает по коридору.
- Поэтому и пару дней. Это нарушение дисциплины, не будь они стихийниками, все закончилось бы хуже.
Открываю рот. Понимаю, что ничего цензурного сказать не могу. Рот закрываю.
Вдох, выдох.
Играй, Кира, просто играй. Зря что ли тебя этому учили?
- Ладно. Пошли искать этот их волшебный и неповторимый Арматус, - я привычно отстраняюсь от волнующих меня мыслей и мешающих думать чувств.
- Кииир, - волк подходит ближе и осторожно лижет в щеку. – Ну, Кииир, - он повторяет действие с другой щекой и кладет голову мне на плечо. Слава богу, просто делает видимость. Вывихнутое плечо - последнее, что мне сейчас нужно. – Не закрывайся от меня, - вслух просит ликс.
Тяжело вздыхаю и обнимаю его за шею.
- Малыш, от тебя я никогда не закроюсь, - спокойно выдыхаю в его мягкую шерсть. – Но теперь мне придется слишком часто играть. Я боюсь, что не справлюсь, этот мир все еще слишком непонятен мне. Просто боюсь, малыш, - последнюю фразу уже шепчу, вдыхая успокаивающий запах леса.
- Ты же знаешь, я никому не позволю причинить тебе вред, - ликс отстраняется и заглядывает мне в глаза.
- Конечно, знаю, малыш, - улыбаюсь и ласково глажу его мордашку. – Но я боюсь далеко не смерти и физической боли…
Ликс непонимающе хмурится, я же лишь целую его в нос.
«Все, заканчивай с нежностями. Ты не в своей комнате, а на вражеской территории», - разозлился здравый смысл.
«Да, уймись ты уже, противный», - взбунтовало сердце.
Но на этот раз я послушала не его. Отстранилась и, загнав все эмоции в бункер, перестроилась на режим выживания.
- Знаешь, куда идти?
Оскар поморщился на мой холодный и равнодушный голос. Но мне нужно было настроиться на игру. Если женщины здесь забитые и трусливые, то придется быть такой, пока мне это выгодно. Не выделяясь, будучи незаметной, можно быстро узнать интересную, а главное правдивую информации. Конечно, долго я не продержусь, но…
- Да, госпожа, - ликс склоняет голову и, выпрямившись, сворачивает направо.
Госпожа… И все-таки бесит меня это слово. Не для 21-го века оно.
Странная интерпретация готического стиля в Академии. Боже, что за пафос… Эта мысль сопровождает меня уже двадцать минут. До чего же эта Академия громадная.
Внезапно черная дверь, мимо которой я как раз прохожу, резко распахивается. Инстинкты, конечно, вовремя сработали, но были тут же выключены мной. Как-никак игра началась, и хрупкая девушка точно бы не успела отпрыгнуть.
- Ай, - я, всхлипнув, падаю на пятую точку после эпической встречи двери и моей головы.
Мужчина, уже закрывший дверь, резко разворачивается. Полы плаща гневно взмахивают, а носки черных ботфорт угрожающе приближаются.
Мамочки, что же мы такие злые? Наслушаюсь же я сейчас…
- Женщина, - он брезгливо кривит губы, хватает за плечи и вздергивает вверх.
«Охреневший сексист!», - презрительно выплевывает поднимающаяся злость.
«Преподаватель», - трагично вздыхает логика.
- П…п…прос…стите, - опустив взгляд вниз, заикаясь и всхлипывая, выдавливаю.
- Хватит реветь, - рычит мне в лицо, при этом сильно встряхивая.
Точно оставил на моих руках синяки!
- Больно, - шепчу и добавляю в голос нервную дрожь.
Не любишь, значит, когда ревут? Что же…