- Да, подожди секунд пятнадцать.
Подхожу к раковине и несколько раз умываюсь.
Почему, спрашивается, меня вообще задевают его слова?
- Все, готово, - довольно докладывает ликс.
- Спасибо, солнце.
- Пойдем, - бросаю очередной приказ привязкой, выходя из ванной. – Ложись на кровать, - беру с тумбочки мази и сажусь рядом. – Не двигайся.
Не обращая внимания, на судорожный вдох сквозь зубы и сжатые кулаки, обильно наношу обеззараживающую мазь.
Черт, и где мне найти ему антибиотики и обезболивающее?
- Кир, - грустно зовет Оскар. – Он тебя обидел, да?
- Что? Да не бери в голову, малыш, просто оказалось, что такое общение кое-кому предпочтительней моего презренного общества, - выдаю с обидой. – Ну, и черт с ним. Я уже устала от этих перепадов настроения.
- С кровати не вставай, - говорю напоследок.
Теперь к Императору.
- … .
Подумать только, день лишь начался, и вроде бы, кронвер восстановила, все – проблем не должно быть, а я только и делаю, что матерюсь.
- Не тошнит? – интересуется Ник.
- Ну, такое, - честно признаюсь. – Кто его так?
Множественные открытые раны от когтей, конечно, впечатляют, но я видела и похуже.
- Двое криптеров, потом еще волной приложило, регенерация нулевая. Результат сама видишь.
- А криптеры?
- Он их убил.
- Двоих? – поражаюсь.
- Он сильный противник, - улыбаясь, говорит Ник. – Был.
- Не хорони раньше времени, - едва слышно доносится с постели.
- Вы в сознании? – удивленно спрашиваю.
- Стоило согласиться, когда целители предлагали усыпить?
- У вас, блин, не целители, а чертовы усыпители, - бормочу, присаживаясь на край кровати.
Снова осматриваю повреждения.
Честно? Ничего смертельного при правильном подходе, но … У меня есть кое-какие подозрения. И проверить их можно, только оставшись с Императором наедине, так что…
- Заражения нет, но задета артерия, большая потеря крови, сломаны пару ребер, вывих руки – и это только на первый взгляд, - беззастенчиво привираю. – Скорее всего, множественные внутренние повреждения. Возможно, кровотечение, повреждение органов. Ноги чувствуете?
- Да.
- Позвоночник не поврежден. Уже что-то. Уровень боли по десятибалльной шкале? – деловито уточняю.
- Девятка.
- Девяносто девять процентов летального исхода от остановки сердца в ближайшие три часа. Это, если вы все-таки потеряете сознание и приучены терпеть боль. Семьдесят процентов – смерть через час, если все же есть кровотечение. И сорок – в любой момент, если серьезно поврежден один из органов.
- Многообещающе. Смерть, или смерть. Большой выбор.
- Говорю, как есть, - пожимаю плечами.
Каковы шансы? Без магии, без потоков, без элементарного медицинского оборудования, без препаратов? У целителей – никаких. У меня?
Уникальный дар, от магии не зависит. А значит, я могу попытаться воссоздать хотя бы элементарные средства первой помощи. Плюс, я знаю состав некоторых препаратов…
Безумие? Блин, полное!
«Кира, даже не думай!», - вопит паника.
– Могу попытаться помочь, но обещать ничего не могу. И, если согласитесь, придется мне довериться. Полностью, - спокойно говорю.
Приоткрывает полные сдерживаемой боли глаза и на пару секунд задерживает на мне взгляд.
- Смерть в твоем обществе предпочтительней.
- Значит, второй вариант, - поворачиваюсь к Нику и страже. – Выходите.
- Маленькая, - Ник прищуривается.
Умный гад и подозрительный…
Как же тебя выставить?
- Внимание напрягает и нервирует, а я буквально собираюсь копаться внутри него. Тебе нужен труп Императора? Нет? Выходите, - непреклонно требую.
- Стража не может выйти, - холодно говорит.
У-у-у, что ж ты упрямый такой.
- Ладно, пусть остаются, но мне нужен Маларик.
- Целитель? Он мертв.
Секунда, вторая…
- Что? – смысл слов доходит далеко не сразу.
- Мертв, - мягко повторяет Ник.
- А, ясно, - потерянно говорю.
Мертв… Это неожиданно…
Быстро смаргиваю слезы и пытаюсь не обращать внимания на гложущую тоску.
- Маленькая, - Ник делает ко мне шаг.
- Нет, все в порядке, - отскакиваю. - Давай выходи, пока я не передумала, - подгоняю.
- Итак, мальчики, - выпроводив Ника, с улыбкой поворачиваюсь к страже. – Вы уж простите, но мне, правда, ваше внимание совсем ни к чему.
Два легких нажатия по болевым точкам, и пару часов беспробудного сна.
Вернувшись, присаживаюсь на кровать и беру с тумбочки нож.
- И что теперь будешь делать? – спрашивает, внимательно смотря на меня из-под полуприкрытых век.
Вот это выдержка у мужчины.