От таких простых слов уверенным и спокойным голосом, сказанных так легко, будто вообще ничего не произошло, я, и вправду, успокоилась.
Ладно, будем считать у меня незапланированный отпуск.
«Ник? Ты что делаешь?», - ошарашенно спрашиваю.
- Раздеваю тебя, что же еще? Или ты в одежде спать собралась?
Клянусь, он усмехается!
«Надеюсь, ты не увлекаешься некрофилией».
- Я бы не сказал, что это некрофилия, - отбрасывает платье и проводит рукой по оголенному животу. – Ты ведь все чувствуешь.
«Ник!».
Рассмеявшись, укрывает меня одеялом.
- Не злись, маленькая. Я даже свет выключил, чтоб тебя не смущать.
Смущать? Да все, что меня сейчас волнует так это то, что я больше не схожу с ума в одиночестве.
Без платья становится комфортнее, а успевшее продрогнуть тело быстро согревается в теплом коконе одеяла.
Кажется, я даже начинаю дремать.
- Мне уйти?
Если бы я могла, то непременно изогнула бы бровь. Что-то у мистера-непрошибаемость сегодня слишком много эмоций. Это точно была неловкость.
- Тебе ведь нельзя нервничать. Так что я могу прийти утром, если ты не хочешь меня видеть.
О, так нас чувство вины гложит. Ожидаемо.
«Если в чем-то этот целитель и был прав, так это в том, что все это последствия долгого стресса. За две недели я буквально прожила целую жизнь. И не было времени отдохнуть, расслабиться, только постоянное напряжение. А сейчас еще и регенерации нет, вот, меня и накрыло. Уж точно не от того, что ты прыгаешь из постели в постель толпы любовниц. Не в урон твоей самооценке».
- Значит, мы можем это обсудить?
Мне стало смешно. По правде говоря, мне сейчас все равно, о чем говорить, лишь бы говорить.
«Ну, давай».
- Хорошо, - он глубоко вздыхает. – Как ты любишь говорить, там, откуда я родом, иметь несколько любовниц для мужчины – это нормально. Но, - напряженная пауза, - если ты настолько категорична в этом вопросе, то больше никаких любовниц.
«Мне индифферентно», - честно отвечаю.
- То есть… - осторожно начинает и замолкает.
«То есть, ты можешь спать с кем хочешь, сколько хочешь, как хочешь и когда хочешь. Только и я тогда буду делать тоже самое. Свободные отношения – это ведь тоже отношения».
Тяжелый выдох.
- Значит, никаких любовниц.
Пятерка за сообразительность!
«Я не буду тебя контролировать или хоть как-то ограничивать, Ник. Просто, если ты мне изменишь, я уйду. Это здравый смысл и самоуважение. Если мужчине не хватает одной женщины, то это не его женщина. Я и так не очень верю в весь твоей бред о Единственных, а с любовницами он теряет любой маломальский смысл».
Склоняется к самому уху, обжигая шею дыханием.
- У меня уже давно нет любовниц, милая, с Аникой объяснился сегодня. Мне не нужен никто, кроме тебя, - еще один поцелуй. - И в то, что люблю, не веришь?
В мыслях нельзя обмануть, так что отвечаю предельно честно.
«Хочу верить, но не верю».
- А что чувствуешь ты?
Что ты мне нравишься, что хочу попробовать, что влюбилась…
И толпу чертовых мурашек.
Мысли пробегают быстрее, чем я успеваю их отфильтровать.
«Нечестно!».
Губы сминает поцелуй, и я забываю о глупых протестах.
Эпилог
Эпилог
С тех пор прошло две недели. И знаете, несмотря на всю плачевность положения, ведь я по-прежнему оставалась заперта в собственном теле, это были шикарные две недели.
Мой мужчина, а теперь это именно Мой мужчина, потому что никто другой на такое не способен, таскался со мной везде. Серьезно! В первые дни я думала, что убью его. Нет, вы только представьте. Просыпаешься в постели с шикарным мужчиной, который тебя всю ночь ласково успокаивал, заботился, говорил, как сильно любит, а сейчас заграбастал под себя, как дракон кучу сокровищ, и умилительно сопит в шею, а ты понимаешь, что … что в туалет, мать вашу, хочется, при чем капец, как хочется, а пошевелиться не можешь! И делать, блин, что-то надо, ибо приспичило уже, а слышит тебя только этот самый шикарный мужчина. Не знаю, как я не разрыдалась от жалости к себе и безысходности.
Но настоящий ад начался, когда он проснулся. Нет, в начале все было хорошо: сонная довольная улыбка, как у кота, обожравшегося сметаны, и утренний поцелуй. Я разомлела и даже забыла, что в туалет хотела. Зато кое-кто, блин, не забыл! Взял на ручки, в ванную оттащил, на унитаз, мать его так, посадил. Сижу и просто офигеваю от происходящего, ведь даже не просила! А он еще и успокаивает, что все, блин, нормально, и мне нечего стесняться.
После мой шок нарастал в геометрической прогрессии. Умыл, искупал, расчесал, одел, накормил. И все это разбавлялось нежными, успокаивающими поцелуями и тихими смешками на мое мысленное ворчание и вполне себе заметное по малиновым щекам смущение. Честно говоря, я была уверена, что, когда он проснется, пришлет мне парочку слуг и с чистой совестью свалит. Учитывая то, что все мои мысли этот кто-то прекрасно слышал, тут же «обрадовал», что такого счастья я не дождусь никогда. А после завтрака меня снова взяли на ручки и потащили … в Подземелье. Я очень сильно возмущалась. Возникло ощущение, что меня с плющевым мишкой перепутали. Но после фразы: «Любимая, я совсем немного поработаю, и пойдем, куда захочешь», - мне стало, откровенно говоря, стыдно продолжать бурчать.