Все это неопровержимые и чрезвычайно красноречивые документы, свидетельствующие о состоянии общественной нравственности средневековья.
Раскрывая таким образом средневековую жизнь, мы убеждаемся, что необходимейшим следствием ее является и своеобразная карикатура, насквозь проникнутая грубо эротическим духом. Необходимость ее должна была бы быть понятной нам и в том случае, если бы у нас не было никаких подтверждающих документов, так как сущность карикатуры не в понижении тона эпохи, а, наоборот, в его усилении и нарочитом подчеркивании.
Г. Рамберг. Очки. Галантно-сатирическая гравюра.
Наиболее характерное выражение грубая эротика средневековья нашла в гротесках, которыми украшалось большинство монументальных построек средневековья, главным образом рыцарских замков и церквей. Никто не находил ничего особенного в том, что эти гротески, достигавшие наивысшего реализма и натурализма, были попросту грязны и сальны. То, что болезненно оскорбило бы наше теперешнее чувство стыда, то с величайшей беззастенчивостью выставлялось всем напоказ. Подобно тому как непристойное обнажение служило центральным пунктом всех развлечений и игр, так и изображение его стояло на первом плане во всех этих гротесках. Чрезвычайно характерными образцами такого рода служат украшения базиса одной из колонн в бургосском соборе, скульптурные украшения на стенах башни «Деш» в Меце, фигура человека над южным порталом нюрнбергской церкви Лоренца и в особенности сохранившиеся еще до сих пор две каменные фигуры в замке Блуа. Эротический характер последних ярко проявляется в похотливом выражении лица человечка. В высшей степени циничное изображение человека, удовлетворяющего свою естественную потребность, имеется на хорах церкви в Сен-Жерве. Но еще дальше в этом отношении заходит украшение на хорах в монастырской церкви Шампо. Любовные сцены монахинь и монахов до сих пор еще украшают стены многих церквей и других зданий. Очень часто встречается на них дьявол в какой-нибудь эротической комбинации. Помимо этих эротических изображений с легким налетом сатирического характера имеется еще целый ряд наивных: таковы, например, изображения Адама и Евы. Примером здесь могут служить две каменные фигуры на одной из колонн церкви в Эгере в Богемии. В богемских и итальянских церквах было найдено множество таких эротических гротесков. В церкви в Шенграбене в Австрии имеется целый ряд эротических и непристойных скульптур. Нередко в эротическом виде изображались боги античной древности, и, конечно, главным образом Венера.
Наблюдательный пост. Голландская карикатура на галантных дам. XVIII в.
Число таких архитектурных эротических гротесков, судя по дошедшим до нас жалким остаткам, — целый ряд аналогичных произведений перечисляется нами в главе «Средние века» первого тома «Истории карикатуры европейских народов», — было, по всей вероятности, весьма внушительным, но боязливое потомство пустило и здесь в ход свое вандальство и самым невежественным образом разрушило то, глубокого смысла чего оно не понимало и в чем видело одно только проявление эротизма. Такому разрушению подверглось не только множество ценнейших культурных документов, но, несомненно, и целый ряд выдающихся произведений искусства этого грубо эротического времени. О той цели, которую преследовали художники, помещая эротические изображения в церквах, мы говорили уже в «Истории карикатуры». Напомним, что делалось это не только ради простой, невинной «архитектурной шутки», а в целях серьезного увещевания.
Чрезвычайно ценный и интересный материал для иллюстрации грубой эротики средневековья содержится также в миниатюрах, украшающих собою старинные рукописи и библии; в маленькой иллюстрации или попросту в украшении заглавной буквы можно там нередко подметить грубо сатирическое остроумие. Здесь имеется, по всей вероятности, еще много неразработанного материала. Миниатюра из одной рукописи изображает сцену флагеллаций (самобичеваний. — Ред.) между епископом и монахиней. В одной бреславльской рукописи имеется сатирическое изображение жизни в банях. Мантенья оставил наброски жизни в банях, которые наглядно изображают всю разнузданность эротических наслаждений. Столь же откровенен и Мейстер в своих знаменитых «Источниках юности». Здесь справляет наиболее пышный триумф вся эротическая грубость средневековья. Источником юности пользуются, только чтобы иметь возможность снова «любить», — только для этого человек хочет начать снова жить.