Возглавляемый полковником Даниэлем Чаплином, 1-й Мэнский полк совершил марш-бросок от Белл-Плейн через Фредериксберг и далее к линии фронта вблизи Спотсильвании. Солдаты полка, носившие отделанные красным мундиры с начищенными до блеска пуговицами и пряжками, с безукоризненно чистым знаменем, быстро стали предметом насмешек со стороны бывалых солдат, которые приветствовали новичков криками типа "Свежая рыба!" (fresh fish — амер. воровск. жаргон — новый арестант, впервые заключенный в тюрьму. — Прим. пер.), "Любимчики Эйба!", (т. е. президента Линкольна. — Прим. ред.), "Бумажные солдатики!".
Это кепи "в стиле Макдоуэлла" из коллекции Дона Трояни принадлежала Уильяму Хосфорду из роты А 1-го полка тяжелой артиллерии штата Коннектикут. Этот полк одним из первых прибыл на фронт и прошел тяжелую службу, участвуя в кампании на Полуострове под командованием генерала Макклеллана. Полки, присоединенные к силам Гранта в 1864 году, подобно 1-му Мэнскому, сражались как пехотные части, участвуя в сухопутных сражениях и осаде Питерсберга, и понесли самые большие потери в этой войне. Из десяти федеральных полков, понесших наибольшие потери, — четыре были полками тяжелой артиллерии.
19 мая 1-й Мэнский полк и другие необстрелянные полки их бригады были брошены в мясорубку боя у Харрис-Фарм. Сражаясь под дождем и в грязи с конфедератами генерала Ричарда Юилла, полк потерял 476 человек, из них 147 были убиты или смертельно ранены. Это страшное крещение огнем было началом сурового месяца бесконечных переходов и боев, которые привели полк и всю Потомакскую армию к хорошо укрепленным оборонительным рубежам Питерсберга. Там 18 июня 1-й Мэнский полк тяжелой артиллерии установит, цитируя лейтенанта Горация Шоу, "рекорд, который он не желал установить": наибольшие полковые потери, понесенные в одном бою за весь период этой войны.
В четыре часа тридцать минут, когда Грант и Мид начали серию лобовых наступлений на укрепления мятежников, прискакал адъютант с приказом для бригадного генерала Гершома Мотта вести свою дивизию в атаку на выступ, который защищала Джорджийская бригада генерала Колквитта. Мотт пытался оспорить приказ, но ему это не удалось. 1-й Мэнский полк, тремя батальонами по четыре роты в каждом, должен был возглавить наступление. Полковник Роберт Макаллистер, чья бригада была также приведена на эту кровавую бойню, осознавал, что атака обречена. "Когда полки двинулись, у меня перехватило дыхание, — писал Макаллистер, — я понимал, что их разгром неизбежен". (Улисс Симпсон Грант был самым выдающимся генералом Союза и достойным противником Ли, но частенько оправдывал свое прозвище Мясник, посылая тысячи солдат на верную смерть. — Прим. ред.)
Генерал Мотт наблюдал, как отправлялся 1-й Мэнский полк: его хорошо выровненные шеренги двигались, словно "синие волны, увенчанные стальной пеной штыков". Пока солдаты спускались по склону холма и двигались к неторопливому ручью, который отделял их от земляных укреплений южан, их шеренги обстреливались артиллерийским и ружейным огнем. Как вспоминал лейтенант Шоу: "Все пространство представляло собой горящий, кипящий, грохочущий, шипящий и свистящий ад".
Так как полковник Чаплин принял командование бригадой, мэнских "тяжеловесов" возглавил майор Рассел Б. Шеферд, который двинулся вперед с первой волной наступления, дав солдатам команду перейти на беглый шаг. Действуя по плану, бывший батальон Шеферда должен был расчистить завал из поваленных деревьев и закрепиться на оборонительных рубежах мятежников так, чтобы следующие батальоны под командованием майора Кристофера В. Кроссмана и капитана Уитни С. Кларка смогли воспользоваться этим прорывом.
Но человеческая отвага не могла противостоять стене из пламени и свинца: наступающие порядки были разбиты наголову и остановлены перед позициями южан. Рядовой Джоэль Браун слышал, как мятежники, ведя беспрерывный огонь по рушившимся рядам, кричали: "Ну, давайте, янки! Идите сюда!" Генерал Мотт рассказывал: "Волна смельчаков ударилась о бруствер и разбилась в урагане смерти".
И только когда наступила ночь, уцелевшие смогли убраться с ничейной земли и отступить. "Парни пробирались в темноте по одному и по двое, — вспоминал капрал Чарльз Дж. Хаус. — Мы вместе прослужили двадцать один месяц, доверяли друг другу и любили друг друга как братья, и неудивительно, что невозможно было сдержать слез печали по погибшим и слез радости по уцелевшим".