- Скажи, - голос все же предательски дрогнул, - а они...им грозит следующий Сбор? Правда, что вы не трогаете беременных?
- Правда. - кивнул Бог, глядя куда-то перед собой. - Твои родные не носители элитных душ, они не проходят по «спецзаказам», и я думаю маловероятно, что они будут отобраны в очередном Сборе.
- Элитные души? - переспросила Алана. Она пару раз огляделась, но ничего, кроме развалин под луной, не увидела. Впрочем, дед как-то говорил ей, что самое главное - не оглядываться, если приходиться уезжать куда-то. Тогда не так больно.
- Некоторые из вас, - мужчина помолчал, словно подбирал слова, чтобы девушка поняла его, - некоторых из вас мы меняем еще до рождения. И души таких особей обладают более насыщенным и особым вкусом. На таких приходит «спецзаказ». Вот, например, как на тебя.
- В смысле? - заорала Алана, привставая в седле. Ей даже плакать расхотелось. - Ты хочешь сказать, что меня вывели, как свинью для праздника?
- Очень хорошее сравнение.
Девушка яростно задышала и проглотила самые нехорошие слова в адрес спутника. Все же орать на Бога она побаивалась, поимая, что силы неравны.
- И что же, - процедила сквозь зубы, - человек до самого конца не знает, что он особенный?
- Нет, конечно. Хотя довольно большой процент среди «экзотов» весьма одаренные в разных областях особи.
- Значит, я тоже «экзот»? - проговорила полувопросительно девушка, глядя на себя со странной смесью отвращения и ужаса. Само понимание, что ее «вывели», как обычную скотину, заставляло дрожать от злости. Хотелось руками выдрать это самое изменение и выбросить. Чтобы успокоиться, Алана на несколько секунд прижалась к резко пахнущей лошадиной гриве и громко простонала.
- С другой стороны, - продолжал Бог ровным тоном, - возможно, ты не «экзот». Иногда «спецзаказом» отмечают тех, с кем хотят развлечься.
Не отрываясь от гривы, Алана чуть повернула голову и поинтересовалась:
- В смысле поразвлечься?
- Красивые мужские и женские особи для секса. - пояснил мужчина. - Потом, конечно, у них выпивают души.
- Пожалуй, я побуду «экзотом». - Алану передернуло от одной мысли, что ее собирался поиметь кто-то из Богов.
- Это отвратительно. - пробормотала она, встретилась взглядом с мужчиной и снова передернулась.
- Почему? - явно удивился тот. - В основном, мы не любители насилия.
Алана вложила во взгляд все свое сомнение и брезгливость. Пусть едущий рядом с ней мужчина был великолепен, но он казался чужим, холодным и мерзким. Он был один из тех, кто участвовал в Сборах и выпивал души. А, значит, человеческую жизнь не ставил ни во грош.
Но Бог по-другому истолковал ее взгляд.
- С вашей точки зрения мы идеальны, поэтому в глубине души вы будете желать нас.
- Где-то очень в глубине. Я, видимо, так глубоко не заглядываю. Кстати, хочу тебе сказать, что среди людей не водятся мужики с серебряными волосами.
- Да, надо изменить внешность.
Пару секунд ничего не происходило, а затем - Алана ахнула - зеленоглазый начал меняться. Вроде незаметно для глаз, но с каждой минутой он становился все менее похож на Бога. Серебристые волосы укоротились до плеч, посветлели, черты лица чуть исказились, на миг поплыли и вновь обрели четкость, появилась чуть заметая щетина. На изумленную девушку смотрел парень лет двадцати пяти, симпатичный, с тренированной фигурой и равнодушным выражением на бледном лице.
Изменилась и одежда: вместо темного облегающего костюме на Боге красовались теперь коричневые брюки из грубой ткани и такая же куртка, под которой виднелась светлая простая футболка. Лишь пояс остался неизменным.
Алана лишь до боли и хруста в суставах стиснула пальцы на поводьях. Такая небрежная демонстрация силы показала ей, что бесполезно идти против Богов.
Во всяком случае, в открытую.
Алана думала, что не захочет спать, погруженная в свои нелегкие мысли. Но уже через час девушка с трудом держалась в седле, то и дело клюя носом и рискуя свалиться на землю. Бессонная ночь, стресс и паника все же сделали свое дело. Больше всего девушка мечтала сейчас чудом перенестись обратно к себе домой и заснуть в любимой кровати. А проснувшись, убедиться, что ей просто привиделся дурной и страшный сон.
Увы, мечты так и оставались мечтами, а значит цепляться за них не стоило.
В очередной раз клюнув носом, Алана едва не соскользнула с жесткого скрипучего седла. Чудом ухватилась за поводья и выпрямилась, чувствуя, как свежий ветер залетает под вырез рубашки и заставляет кожу покрываться мурашками. В степи было гораздо теплее, чем в Руинах, но девушка продолжала дрожать. Тонкая рубашка была предназначена для прогулок по жаре, но никак не для скачки ночью.