Ошибки быть не может. Дейзи знает… — мысленно кричал он. — Неужели она всё видела?
Парень задавался целой кучей вопросов и практически не находил ответов. Если Дейзи знает о том, что он совершил, то зачем прикрывает? Как Аллен вообще мог сотворить такое? Почему ничего не помнит?
— Да что со мной творится?! — отчаянно завопил он и присел на пол рядом со своей койкой, подперев колени к груди.
Солнце почти село, так что в палатке стало темно, хоть глаз выколи. С трудом подавив приступ паники, Аллен решил, что нужно отправиться к реке за городом, где уж точно не будет свидетелей. Тем более находилась эта река менее чем в полутора километрах отсюда. Однако он не успел приступить к осуществлению своего плана, так как на пороге объявился Мана.
— Аллен, ты здесь?
Пока тот зажигал керосиновую лампу и пару свечей, мальчишка спрятал мешок с одеждой обратно под кровать.
— Ты чего здесь в темноте сидишь? — с недоумением спросил Мана.
Аллен замешкался, не зная, что ответить, но присмотревшись к мужчине получше, вдруг выпалил:
— Мана, ты что, пьян? — у него далеко не всегда поворачивался язык назвать его отцом.
В ответ он только виновато пожал плечами и криво ухмыльнулся. Затем уселся на старый деревянный стул и, сняв с головы цилиндр, бросил его на небольшой столик.
— Прости, Аллен, — тихо заговорил Мана. — Я просто немного устал.
Мальчишка с пониманием посмотрел на него.
— Ты был в городе?
— Да, — откинувшись на спинку стула, ответил мужчина. — Захотелось прогуляться и немного подумать…
— Тебя так задела смерть тех двоих? — стараясь сохранять равнодушие в голосе, решился спросить Аллен и присел напротив него.
— Даже не знаю. Я не питал к этим ребятам тёплых чувств. Скорее мне их просто жаль. — Мана резко выпрямился и пристально посмотрел на своего собеседника, из-за чего тот едва не упал со стула. — Могу сказать одно: это не несчастный случай, их кто-то убил.
Аллен нервно сглотнул слюну и сжал руки в кулаки, чтобы его отец не заметил, как они задрожали.
— Почему ты так решил?
— Их раны. У Била перерезано горло, а Скотти кто-то виртуозно насадил на вилы.
Представив эту картину, парень ощутил, как его желудок свернулся в тугой комок. Теперь у него затряслись даже колени.
Я… это сделал я?! — в ужасе мысленно твердил он.
— Я не знаю, о чём думает управляющий, но мне кажется, на этом всё не закончится. Так что будь осторожен, Аллен.
— Хорошо, — коротко ответил он.
Мана поднялся, снял пиджак и, пожаловавшись на головокружение, улёгся на койку и прикрыл рукой глаза.
— Из меня никудышный отец, — ни с того ни с сего начал он. — Взял тебя под свою опеку, но при этом даже будущего не могу никакого дать. Мне становится страшно от мысли, что тебе, возможно, всю жизнь придётся прозябать в этом цирке.
Какое-то время Аллен удивлённо смотрел на него, но затем усмехнулся и подошёл ближе.
— Мне достаточно того, что я просто могу быть рядом со своим никудышным отцом, — искренне заверил его мальчишка.
— Как обычно довольствуешься малым, — заключил Мана и, не открывая глаз, улыбнулся. — Но знай, сынок, ты достоин гораздо большего.
— Не думаю, — тихо произнёс он, едва пошевелив губами.
Видя, что отец явно задремал, и пытаясь создавать как можно меньше шума, Аллен вытащил из-под койки мешок и направился к выходу, прихватив с собой всё необходимое.
— Аллен, вам нужно выбираться отсюда.
Услышав эти слова, мальчишка встал как вкопанный и медленно обернулся. Голос определённо принадлежал Мане, но по всем признакам он крепко спал. Простояв так примерно с минуту, Аллен решил, что, возможно, его отец просто разговаривает во сне, либо же у него начались галлюцинации. Причём по какой-то причине он больше склонялся ко второму варианту.
***
Полная луна хорошо освещала местность, так что до реки мальчишка добрался без проблем. Обосновавшись на песчаном берегу, он разжёг костёр, куда незамедлительно бросил свою одежду. Присев на песок и облокотившись спиной о дерево, Аллен прикрыл глаза и тяжело вздохнул. Мысли не давали ему покоя.
Ещё вчера ничего не предвещало беды: он как обычно впахивал с самого утра, терпел беспочвенные насмешки и издевательства со стороны того же Била, усердно готовился к выступлению с Маной. Пока не наступил вечер. Появление этой загадочной девчонки словно бы спровоцировало цепную реакцию, из-за которой его более-менее спокойная жизнь резко превратилась в какой-то кошмар. Ведь если подумать, то всё началось из-за неё. Если бы не она, Аллен вряд ли стал бы вести себя как спущенная с цепи собака и не убил бы тех двоих недоумков, а значит, не сидел бы сейчас здесь на берегу Темзы, избавляясь от улик, и не дрожал от страха, думая как бы уберечь свою шкуру. К тому же больше всего он боялся, что Мана, прознай об этом, попросту отвернётся от него.
Отец не признает сына-убийцу… — пронеслось у него в сознании.
Парень схватился руками за голову.
— Глупая девчонка! — прокричал он. — И откуда ты только свалилась мне на голову?! Что со мной происходит?! Почему я постоянно думаю о тебе?!
— Аллен…
Замерев, он начал растерянно озираться по сторонам в поисках источника звука, но никого так и не увидел, а всё что слышал, так это только стрекочущих насекомых и потрескивающий в огне хворост.
— Эй, здесь кто-то есть?
Ответа не последовало, и Аллен, придя к выводу, что у него опять начались галлюцинации, намеревался как можно скорее покинуть это место. Затушив костёр песком, он ускоренным шагом пошёл в сторону леса, однако так просто ему уйти не удалось.
— Аллен, где же ты… Аллен… — вновь прозвучал чей-то бесстрастный голос. — Не оставляй меня одну…
Уже находясь в оцепенении, парень почувствовал, как больно застучало в висках. Этот призрачный голос лишь отдалённо напоминал человеческий, что пугало до чёртиков. Услышав позади себя всплеск воды, он оглянулся. Неподалёку находился небольшой деревянный причал для рыбаков, возле самой окраины которого снова и снова появлялась водная рябь. Пытаясь совладать со своим страхом, Аллен неуверенно ступил на деревянные подмостки и подошёл к краю. Рябь исчезла. Но вместо неё в толще воды он заметил какое-то свечение, и луна здесь была ни при чём. Словно загипнотизированный мальчишка опустился на колени, чтобы рассмотреть этот странный свет получше. Аллен не мог поверить своим глазам. Непроглядная водная гладь вдруг стала прозрачной, а в её глубине проявилась невообразимая и совершенно нереальная картина. Другой мир или измерение, иллюзия или нелепый сон. Повсюду руины и хаос. Казалось, что всё живое там умерло, сгинуло, исчезло. Угольно-чёрная луна на фоне кроваво-алого «неба» наводила ужас.
Парень, не в силах сдвинуться с места, завороженно разглядывал развалины. Внезапно его охватило чувство дежавю. Он знал это место, но был абсолютно уверен в том, что не мог видеть его раньше. Тут внимание Аллена привлёк знакомый силуэт в изодранном тёмно-зелёном плаще. Линали. Она сидела на вершине одной из развалин и плакала, пряча лицо в ладонях. У неё на коленях лежало чьё-то мёртвое тело в странной чёрно-белой одежде, в районе груди которой поблёскивал серебряный крест. Голова была скрыта под капюшоном, поэтому выяснить его личность не представлялось возможным.
Девушка выглядела настолько несчастной и измождённой, что у Аллена сжалось сердце.
Кого ты оплакиваешь, Линали? — думал он. — Почему страдаешь? Тот человек был дорог тебе? Почему ты здесь совсем одна?
Его вдруг перестало волновать творящееся вокруг безумие. Сконцентрировав всё своё внимание на этой девушке, он желал только одного — добраться до неё, чего бы это ему не стоило, помочь, успокоить, защитить. Что-то глубоко в подсознании мальчишки твердило, что она — спасительный маяк, в котором он нуждается как сбившийся с курса корабль. Но почему? Ведь он не знает её или же… не помнит?
— Я должен идти к ней!
Аллен наклонился и потянулся вперёд рукой, но увидев своё отражение, замер, так и не коснувшись водного барьера, что разделял их двоих. Его обуял ужас. В отражении, несомненно, был он, но вот только совсем другой. Непохожий. Выглядящий совершенно иначе. Тот Аллен был полностью седым как старик, а по левой стороне его лица проходил шрам в виде перевёрнутой пентаграммы на лбу и пересекал глаз, почти доходя до подбородка. Но это ещё не всё. Выражение лица Аллена в данный момент не могло выражать ничего кроме страха, однако тот, в отражении, зловеще ухмылялся.