Написал Сергей. Перечитал, усмехнулся. 'Мышцы', - подумал саркастически, - 'на какой же строке кода у вас, друг Чесноков, начинается сердце? И чего в нем, интересно, больше - нулей или единиц?'. Приложил острие карандаша к бумаге.
- Это что? - спросил вдруг кто-то из-за спины. Чесноков вздрогнул, выронил карандаш и повернул голову. Кир стоял рядом и вытягивал шею, рассматривая лежащие на столе предметы.
- Это ты написал?
- Я... - Сергей поднял карандаш, - слушай, а зачем спецназовцам спать?
- Не спать, - ответил Кир задумчиво после некоторого молчания, продолжая читать, - а чувствовать усталость. Все просто, если усталость, как явление, в игре есть, то и спать в ней тоже можно. Ты это зачем написал?
- В каком смысле? - удивился Сергей, - просто захотелось. Настроение какое-то мутное.
- Заметно, - сказал Кир, отодвигаясь от стола, - знаешь, что? Я тебе даже критиковать ничего не буду... но давай ты просто больше стихов писать не будешь?
- А что не так? Что тебе не понравилось?
- Все понравилось, - мотнул головой Кир, - прямо так все понравилось, что хочется взять автора и пристрелить, чтобы не мучался.
- М-да, - сказал Сергей, - то ли рецензент чересчур пристрастен, то ли первый стихотворный эксперимент оказался неудачным. Впрочем, неудивительно - у меня и раньше со стихами не складывалось, не то, что у Олдей. Но может ты все же почетче выразишься, что именно тебя так не устроило? Стиль, рифма?
- Ну... я так понял, насчет смысла и рифмы ты особо и не парился, типа поток сознания, да? - Кир помолчал, потом покачал отрицательно головой, - не, знаешь, ничего определенно не скажу. Вроде и ничего такого неправильного нету... хотя, скажу прямо, я не любитель стихов, поэтому аргументировать толком не могу. Но впечатление такое, что написано это подростком переходного возраста, страдающим от неразделенной любви... особенно - второй стих. Извини, если задел.
- Да нет, ничего, - Сергей пожал плечами, - в каком-то роде я и есть подросток переходного возраста. Страдающий от неразделенной любви к жизни.
Кир фыркнул.
- Эк загнул. Знаешь, пиши лучше прозу, ну вот честное слово лучше выходит.
- Эх, - вздохнул Сергей, - десять минут как поэт, а уже понимаю застрелившегося Маяковского. Что читатели - дикари, дикари! Где им постигнуть тонкую душу поэта? Одиночество - вот удел творца, не желающего творить на потеху безликой толпы...
Кир тихонько засмеялся, Сергей пару секунд крепился, сохраняя на лице гордо-отрешенное выражение, потом не выдержал и присоединился.
- Ладно, - Чесноков махнул рукой, - но ты меня не убедил. Надо будет как-нибудь в более подходящем настроении попробовать. Что-то в этом есть...
- Только не в ущерб прозе, - отрезал Кир.
Сергей усмехнулся, посмотрел на исписанный лист.
- А, кстати, - вспомнил он, - я тут пробовал тот код написать, помнишь? Но чего-то ничего не вышло - я его неправильно запомнил?
- Я заметил, - сказал Кир, - правильно ты его запомнил - вон, самый первый, с двойкой. А не сработал он, потому что к этому журналу, я думаю, никакой распознавалки не прикручено. Кому какое дело, что ты тут понаписал? Да и не предполагалось, скорее всего, что в нем кто-то писать будет, он тут исключительно для вящего реализма.
- Ясно, - сказал Сергей, - не больно-то и хотелось. Долго я спал?
- Не знаю, - Кир пожал плечами, - около часа, наверное.
- Немного. Странно, потому что чувствую себя хорошо выспавшимся.
- А так это от настроек игры зависит - сколько надо спать, чтобы выспаться. Обычно везде сильно меньше, чем в реале - платить за это никто не любит. А здесь, я думаю, никто спать не ложится, поэтому реализмом времени сна никто себе голову не морочил.
- А зачем вообще спецназовцам уставать? - спросил Сергей, но тут же сообразил и добавил, - не отвечай, я уже сам догадался.
Кир пожал плечами и собрался что-то сказать, но тут снаружи донеслись какие-то звуки и голоса. Кир метнулся к стене, пропал в ней, но через секунду снова появился.
- Наш полковник-майор вернулся, - сказал он, - не один, почему-то.
- А с кем? - Сергей напрягся.
- С бойцами своими, вроде, - Кир пожал плечами, - во всяком случае, выглядят они так же, как и те, что раньше с ним были.
- Странно конечно, я думал он один придет. Пойдем разговаривать?
- Пойдем, че ж делать.
Они вышли на улицу, чему майор, похоже, очень обрадовался. Правда, маска бесстрастия очень быстро вернулась на его лицо.
- Вы здесь! Хорошо. Я же говорил, чтобы вы не уходили отсюда.