Будучи вынужденным признать бесконечность пространства и времени, но стремясь спасти идею бога, бруклинские богословы приписывают это качество Иегове: «Подобно пространству и времени, бог Иегова является бесконечным, не имея ни начала, ни конца… его великая сила простирается во все времена и пространства» («Пробудись!», 1970, № 3).
Одновременно свидетели Иеговы заявляют, что «материя имела свое начало», и пытаются обосновать это явлением радиоактивного распада элементов. Но, используя научные факты для укрепления веры, они замалчивают научные выводы, вытекающие из этих фактов, в частности, то, что распад радиоактивных элементов говорит только о конечной длительности отдельных процессов, о прерывности периодов существования конкретных объектов, имеющих начало и конец во времени.
Отрицая вечность материи и признавая вечность пространства и времени, которые бог якобы заполнил материей, бруклинский центр отрывает всеобщие объективные формы существования материи от самой материи. Указывая на неотделимость пространства и времени от материи, Энгельс в книге «Диалектика природы» писал, что «…обе эти формы существования материи без материи суть ничто, пустые представления, абстракции, существующие только в нашей голове»1. Неразрывная связь пространства и времени с материей доказана современным естествознанием, в частности теорией относительности А. Эйнштейна, геометриями Н. И. Лобачевского и Б. Римана.
Представление об Иегове как о «вездесущем духе», «вселенном владыке» также непосредственно связано с пантеизмом. Еще более четко выражено отождествление бога с природой, когда руководители организации утверждают, будто Иегова находится в центре всех живых и неживых существ, в самой природе материи.
В том, как свидетели Иеговы изображают «всевышнего», обнаруживаются и элементы деизма — учения, признающего существование бога как безличной первопричины мира. Согласно этому учению, мир после сотворения предоставлен действию своих собственных законов. В изданиях бруклинского центра, например в журнале «Пробудись!» № 3 за 1970 год и книге Рутерфорда «Арфа божья», Иегова также объявляется «великой первой причиной» мира. Такое толкование не ново, оно встречается уже в трудах древних и средневековых мыслителей, например у стоика Сенеки, которого Энгельс называл «дядей» христианства, и у Фомы Аквинского. Но если для католицизма и православия бог не только первопричина, творец Вселенной, но и постоянный, непосредственный участник «дел земных», то бруклинские богословы ограничивают божественный промысел, заявляя, что после акта творения Иегова «прекратил свою созидательную деятельность относительно людей и земли». «Всевышнего» они представляют как моральное первоначало, «источник всякого добра… каждого доброго качества».
Толкование первопричины мира приобретает у бруклинских богословов все более отвлеченный характер. В последнее время они стали изображать бога как «динамическую энергию», творящую мир. Эту «богооткровенную истину» свидетели Иеговы заимствовали у энергетизма, возникшего в конце XIX века философского направления, считающего первоосновой мира энергию, лишенную материальной субстанции. В. И. Ленин в книге «Материализм и эмпириокритицизм» подчеркивал, что против такого истолкования энергии «…ни один образованный представитель современного фидеизма… возражать не станет»1. За него действительно ухватились богословы. Возможно, непосредственным источником представлений свидетелей Иеговы о боге как энергии явились сочинения французского естествоиспытателя и католического богослова Тейяра де Шардена, который в книге «Феномен человека» называет энергию первоосновой мира, новым духом, новым богом.
Деизм имеет многовековую историю. Многие мыслители прошлого, в том числе И. Ньютон, Р. Декарт, Т. Гоббс, Дж. Локк, Вольтер, Ж.-Ж. Руссо, М. Ломоносов, А. Радищев, признавали бога как первопричину мира. Но они говорили, что, создав мир, «всевышний» более не вмешивается в его дела, иначе говоря, они отвергали традиционные религиозные концепции, стремились освободить науку от религии, разум — от веры. В «Святом семействе» К. Маркс отмечал: «Деизм — по крайней мере для материалиста — есть не более, как удобный и легкий способ отделаться от религии»1. Времена давно уже изменились, и теперь проповедники христианства, в том числе наставники свидетелей Иеговы, используют деизм уже для защиты религии от науки.