— То, как он поступил с Феликсом… Ты была права. Прости.
— Как Себриан решил добраться до столицы? — спрашиваю я.
— На лодке. На улицах непривычно тихо, — говорит Марго, замечая наши с Дезом обеспокоенные переглядывания. — Мы вернулись, как только они отплыли. В этот момент Чистильщики возобновили патрулирование.
— Что-то не так? — замечает Саида.
— Вы должны ещё кое-что знать, — начинает Дез и посвящает их в наши подозрения касательно планов Себриана.
— И у Потрошителя сейчас фора, — говорю я.
— Как нам их догнать? — спрашивает Лео.
Леди Нурия обменивается с Нурией улыбками и отвечает:
— По реке, конечно же. Но прежде нужно решить небольшой вопрос с блокадой моего супруга.
Глава 30
Снаружи нас ждут гвардейцы леди Нурии — около трёх десятков человек, одетых в её родовые цвета: серебряный и ярко-синий. Они несут флаг с её личным гербом — три горные вершины и солнце в центре. Местные жители выглядывают из окон, глядя, как мы проходим мимо, словно призраки на рассвете.
Нас ведёт Нурия, в которой течёт кровь многих королев Тресороса. В нашу первую встречу она поразила меня своей красотой и откровенностью. А когда я узнала, что она оказывает огромную поддержку мятежникам, моё уважение к ней значительно возросло. Теперь же она казалась мне даром небес, появившись в тот момент, когда я уже потеряла всякую надежду.
Мы направляемся к гавани, откуда ни для кого из нас пути назад уже не будет. Мы объявляем войну королю Фернандо и ставим на кон наши жизни, титулы, будущее, всё, что у нас есть.
— Нурия, — зову я. — А чем, по мнению твоего мужа, ты занимаешься целыми днями в своём большом поместье?
— Поскольку одна из моих фрейлин провела последние три ночи в моих покоях, притворяясь мной, сомневаюсь, что он заметил моё отсутствие или подозревает меня в организации мятежа.
— Он тебя не достоин. Он же полное ничтожество.
— Поверь мне, я знаю. Ещё двадцати не исполнилось, а уже опорочена и разведена. — Бархатный мелодичный голос Нурии звучит легко и весело, несмотря на язвительность слов. — Мама бы мной гордилась.
— Непременно, — заверяю я.
В свете восходящего солнца от неё невозможно оторвать глаз. Её доспехи подчёркивают силуэт «песочных часов», притягивавший немало взглядов при дворе. Меч на её бедре прост, но рукоять украшена изящной резьбой. Мелкие кудри-пружинки собраны в пучок на затылке, а блестящие почти чёрные глаза полны неуёмной надежды. На смуглой коже нет ни следа пудры или сурьмы, но губы красные, точно кровавое обещание.
Нервы начинают сдавать, когда я улавливаю запахи с пристани.
— Ты накрасила губы?
— Разумеется, Рената, — говорит она. — Мы же планируем мятеж, а не мессу.
Мой смешок теряется в шуме копыт внезапно прискакавших лошадей. Чистильщики преграждают нам путь. Я узнаю Паскаля, который пытался свернуть карнавал в Асестенье. Он приказывает своим людям остановиться, а сам спешивается.
— Лорд-командующий! — восклицает Паскаль, стоит только Кастиану выйти вперёд. Затем взгляд солдата находит леди Нурию, её гвардейцев и нашу небольшую группу мятежников. Растерявшись, он прибегает к официозу: — Леди Нурия? Судью Алессандро не предупреждали о вашем визите. Как и о вашем, лорд-командующий.
— Смирно, капитан Паскаль, — отвечает Кас. — Как видишь, я в полном здравии. Леди Нурия спасла меня, и мы собираемся доставить этих мятежников в столицу.
Паскаль подходит ближе, держа ладонь на рукояти.
— Нам были даны указания привести вас к королю лично.
— Вот, значит, как? — ухмыляется Кастиан, вновь надев маску надменного принца, каким я его знала когда-то. Его силуэт светится в лучах прибрежного солнца. — Отец наверняка сильно переживает.
Солдат пристально смотрит на Кастиана, словно пытается понять, где правда, а где ложь. Он не спешит доверять своим глазам, потому что их предупреждали о способностях мориа. Но вот он, их похищенный принц — жив, здоров и совсем не похож на страдающего заложника, каким его описывали.
— Пропусти нас, — командует Кастиан, грозно понизив голос в своей привычной манере. — И я позабочусь о том, чтобы отец наградил вас за содействие в моём возвращении.
Но я помню, как вёл себя Паскаль. Я видела много таких солдат, пока сражалась с ними, будучи Шепчущей. Он разворачивается и возвращается к своим подчинённым, и те поднимают свист, звон колоколов, предупреждая всю цитадель. Кастиан выругивается и обнажает меч, тогда как Паскаль и Чистильщики перестраиваются для атаки. Пока тресоросские солдаты формируют живую баррикаду, Нурия собирает нас вместе.